Тень Пиночета над Чили: чего ждать от президента Каста?

Второй тур президентских выборов в Чили не принес сюрпризов. Победу одержал крайне правый кандидат, представитель Республиканской партии Хосе Антонио Каст – безоговорочный фаворит во всех 16 регионах страны. Более того, его отрыв от конкурента даже превзошел ожидания социологов. Каст получил 58,16% голосов, тогда как лидер первого тура, экс-министр труда, коммунистка Жанетт Хара довольствовалась 41,84%. Залогом победы Каста стало обещание твердой рукой навести в Чили порядок.

Чилийцы, обеспокоенные и раздраженные ростом преступности и числа мигрантов, отдали голоса политику, грозившему выслать сотни тысяч нелегалов и отгородиться стеной от Боливии и Перу. Во время кампании Хосе Антонио Каст не скупился на обвинения в адрес действующего правительства и заверял, что при нем, Касте, «такого бы не было». Продвижению этого нарратива способствовали чилийские СМИ (преимущественно поддерживающие правых). Они так нагнетали напряжение, что чилийцы почувствовали себя в гораздо большей опасности, чем жители южноамериканских стран с объективно более высоким уровнем преступности.

Каст пришел к успеху лишь с третьей попытки. Две предыдущие его избирательные кампании (он проиграл сначала правому Сантьяго Пиньере, а затем – левому Габриэлю Боричу) были выстроены в другой тональности и концентрировались на католических лозунгах, борьбе против абортов и ЛГБТ-сообществ*. Успешно переформатировав свои подходы, республиканец, наконец, нашел путь к сердцу избирателей.

Когда на праймериз левоцентристов верх взяла Жанетт Хара (представитель компартии), а не умеренная социал-демократка Каролина Тоа, ряд обозревателей решили, что шансы на победу правящей коалиции сократились. На самом деле таких шансов не было вообще. В Чили с 2006 года ни один президент не передавал власть политическому единомышленнику. Своеобразный маятник – чередование левых и правых у власти – стал в стране нормой.

Второй тур президентских выборов в Чили не принес сюрпризов. Победу одержал крайне правый кандидат, представитель Республиканской партии Хосе Антонио Каст – безоговорочный фаворит во всех 16 регионах страны. Более того, его отрыв от конкурента даже превзошел ожидания социологов. Каст получил 58,16% голосов, тогда как лидер первого тура, экс-министр труда, коммунистка Жанетт Хара довольствовалась 41,84%. Залогом победы Каста стало обещание твердой рукой навести в Чили порядок.

Чилийцы, обеспокоенные и раздраженные ростом преступности и числа мигрантов, отдали голоса политику, грозившему выслать сотни тысяч нелегалов и отгородиться стеной от Боливии и Перу. Во время кампании Хосе Антонио Каст не скупился на обвинения в адрес действующего правительства и заверял, что при нем, Касте, «такого бы не было». Продвижению этого нарратива способствовали чилийские СМИ (преимущественно поддерживающие правых). Они так нагнетали напряжение, что чилийцы почувствовали себя в гораздо большей опасности, чем жители южноамериканских стран с объективно более высоким уровнем преступности.

Каст пришел к успеху лишь с третьей попытки. Две предыдущие его избирательные кампании (он проиграл сначала правому Сантьяго Пиньере, а затем – левому Габриэлю Боричу) были выстроены в другой тональности и концентрировались на католических лозунгах, борьбе против абортов и ЛГБТ-сообществ*. Успешно переформатировав свои подходы, республиканец, наконец, нашел путь к сердцу избирателей.

Когда на праймериз левоцентристов верх взяла Жанетт Хара (представитель компартии), а не умеренная социал-демократка Каролина Тоа, ряд обозревателей решили, что шансы на победу правящей коалиции сократились. На самом деле таких шансов не было вообще. В Чили с 2006 года ни один президент не передавал власть политическому единомышленнику. Своеобразный маятник – чередование левых и правых у власти – стал в стране нормой.

Победа крайне правых в немалой степени обусловлена провальным президентством Габриэля Борича. Ему не удалось ни распрощаться с действующей конституцией – наследием пиночетовских времен, – ни решить проблему с индейцами-мапуче, силовыми методами борющимися за свои права, ни обеспечить экономический рост, ни – и это главное – сделать так, чтобы обычные чилийцы чувствовали себя в безопасности. В этой ситуации кого бы левоцентристы ни выдвинули, победа их кандидата стала бы чудом. Борьба могла закончиться еще в первом туре – если бы правые объединились. Во втором же туре сложение голосов избирателей правого лагеря оказалось простой математикой и автоматически вывело Каста в лидеры. Нынешний провал левых в Чили – самое тяжелое их поражение со времен восстановления в стране демократической формы правления в 1990-м.

Жанетт Хара прекрасно понимала, что оказалась заложницей политических обстоятельств, и пыталась по мере сил отмежеваться от фигуры Борича, демонстрируя самостоятельность и акцентируя внимание на своих достижениях в области социальной политики. Однако убедить избирателей ей так и не удалось. Чилийцы высказались против континуитета, решив дать шанс Касту, олицетворявшему перемены.

Дополнительным раздражителем и психологическим барьером для многих избирателей стало членство Хары в Коммунистической партии (КПЧ). Чилийцы надолго запомнили и неудачи левого правительства «Народного единства» в начале 1970-х и последующий переворот Аугусто Пиночета. Граждане страны опасаются возвращения коммунистов к власти, хотя нынешняя компартия и не относится к числу верных марксистов-ленинцев. Даже обещание Хары приостановить членство в КПЧ в случае победы не добавило ей привлекательности в глазах колеблющихся избирателей-центристов.

Поляризация чилийского электората шла давно и неуклонно, при этом правый лагерь аккумулировал симпатии значительно быстрее и масштабнее. В 2021 году избиратели занявшего третье место независимого кандидата экономиста Франко Париси во втором туре все же склонились на сторону Борича, символизировавшего тогда курс на перемены. В 2025-м такой курс олицетворяет Каста, и независимые активно голосовали именно за него.

Жанетт Хара собрала на выборах пять с лишним миллионов голосов (больше, чем Борич в 2021-м), но этого недостаточно не только для победы, но и для успешной последующей карьеры. В лагере левых найдется немало желающих обвинить именно ее в провале коалиции. Сейчас экс-министру остается надеяться на вовсе не бесспорную консолидацию левоцентристской парламентской оппозиции. Задача нетривиальная: социалисты, Широкий фронт, коммунисты, Радикальная партия и христианские демократы все больше напоминают рака, лебедя и щуку из крыловской басни. Широкий левоцентристский альянс давно стал достоянием истории, а его участники все чаще и все дальше расходятся, объединяясь лишь ради конъюнктурных целей. Провал на выборах способен эту дезинтеграцию ускорить.

11 марта 2026 года Каст займет президентский кабинет во дворце Ла Монеда. Критики часто вспоминают, что его отец был членом гитлеровской НСДАП, а брат – Мигель Каст – занимал министерский пост в военном правительстве Аугусто Пиночета. Сам Хосе Антонио Каст голосовал на плебисците 1988 года за продление пиночетовских полномочий. Все это заставляет многих чилийцев опасаться возвращения порядков времен диктатуры (показательно, что в Европе, где живет немало чилийских эмигрантов, бежавших от Пиночета, Каст выборы проиграл). И все же сейчас на дворе 2025 год, а Хосе Антонио – вовсе не Пиночет, а скорее его бледная тень. Он действует в рамках сложившейся и прочной системы чилийских демократических институтов. Более того, ему вовсе не нужно делать резких движений. Впервые за многие годы глава государства будет опираться на прочное большинство в Палате депутатов и располагать хорошей базой (25 из 50 мест) в сенате. Этому могут позавидовать многие латиноамериканские президенты, которым приходится долго и сложно договариваться со своими парламентами.

Каст формально пополнит ряды латиноамериканских крайне правых и популистов, пришедших в последнее время к власти. Но, несмотря на приветствия со стороны президента Аргентины Хавьера Милея, Хосе Антонио Каст – политик чилийский, и руководствоваться будет прежде всего национальными интересами (как он их понимает). Жители страны голосовали за крайне правых не потому, что раньше в Аргентине победил Милей, а потому, что сочли кандидата-республиканца способным наконец навести порядок.

Резких поворотов в чилийской политике в марте 2026-го ждать не стоит. Все правительства последних 35 лет работали в рамках неолиберальной экономической модели – одной из самых успешных в регионе. Каст, конечно, добавит преференций крупному бизнесу, но полного свертывания социальных программ не планируется. Чили сохранит приличные отношения с большинством латиноамериканских государств (за исключением Кубы и Венесуэлы), а также с США. Конечно, в Белом доме рады победе Каста, открыто симпатизирующего Трампу, но Чили и при прежних лидерах не конфликтовала с Соединёнными Штатами. Главная загадка – захочет ли новый президент дистанцироваться от Китая, чтобы потрафить Вашингтону. У Сантьяго с Пекином давно выстроены широкие и прочные отношения, разрыв которых немедленно и болезненно скажется на экономическом росте. Прагматизм наверняка возобладает.

Наводить порядок Каст планирует методами сальвадорского главы государства Найиба Букеле и уже пообещал строить тюрьмы строгого режима для изоляции «наркоторговцев». Возможности и деньги для этого у его правительства найдутся. Сложнее будет реализовать обещание организовать массовые депортации нелегальных мигрантов. Но, в конце концов, чилийские (да и не только) политики регулярно забывают о предвыборных лозунгах, когда победа уже одержана.

У нового лица чилийской политики в запасе четыре года, чтобы доказать, что он – не новый Пиночет, а лидер, способный решать проблемы страны. Несмотря на удачный старт, легкий финиш ему не гарантирован.

*Международное общественное движение ЛГБТ и его структурные подразделения – организация, признанная террористической и экстремистской и запрещенная в России.