Конфискация российских активов нарушает международное право

Возможное решение о конфискации Европейским союзом российских активов принимается в условиях сложной экономической ситуации в регионе и несет серьезные правовые, экономические и геополитические риски. Заместитель генерального директора Российского совета по международным делам Дмитрий Кику в беседе с главным редактором журнала «Россия в глобальной политике» Федором Лукьяновым для «Международного обозрения» анализирует инициативы ЕС в отношении замороженных российских резервов.

Возможное решение о конфискации Европейским союзом российских активов принимается в условиях сложной экономической ситуации в регионе и несет серьезные правовые, экономические и геополитические риски. Заместитель генерального директора Российского совета по международным делам Дмитрий Кику в беседе с главным редактором журнала «Россия в глобальной политике» Федором Лукьяновым для «Международного обозрения» анализирует инициативы ЕС в отношении замороженных российских резервов.

Федор Лукьянов: В Европе резко активизировалась дискуссия, как быть с резервами российского Центробанка, значительная часть которых заблокирована Евросоюзом. Причина понятна — других денег на поддержку Украины нет, а нужды ее растут. Еврокомиссия придумывает, как бы изъять российские авуары, чтобы не подставиться. Почему вдруг такая щепетильность? Раз очень надо, значит надо, или как? Поговорим со знающим человеком — Дмитрием Кику из Российского совета по международным делам.

Почему ЕС так нервничает из-за этих активов? Встанем в их позицию: Россия агрессор, ее заклеймили, деньги неправедные, могли бы взять, да и забрать, делов-то.

Дмитрий Кику: Как Вы правильно упомянули, проблема в том, что сейчас довольно трудная в первую очередь экономическая ситуация в Европейском союзе. Основные кошельки — Германия и Франция — находятся на грани рецессии, и в этот момент в Еврокомиссии решили прибегнуть к давно витающему в воздухе вопросу об изъятии суверенных российских активов.

В чем проблема? В том, что, конечно же, есть установленный порядок и международное право. Если такой шаг будет осуществлен, он повлечет за собой несколько рисков, в первую очередь, правового, а также финансово-экономического и геополитического характера. В 2022 г., когда начали вводить санкции со стороны Евросоюза, европейские лидеры утверждали, что эти суверенные резервы будут заморожены, то есть будет некое временное управление, но не экспроприация или конфискация. Соответственно, если же произойдет конфискация, то европейцы из хранителей превращаются в распорядителей. Это будет намного жестче восприниматься международным сообществом, так как произойдет очевидное нарушение международного права, в частности, есть принцип суверенности, то есть данные активы принадлежат Банку России. Это суверенное право, оно не должно нарушаться.

Средства Банка России в основном содержатся в депозитарии «Евроклир» (Euroclear) в Бельгии. У нас существует двухстороннее соглашение. Оно было подписано и вступило в силу в августе 1991 г., то есть было заключено еще между СССР, Бельгией и Люксембургом. В Люксембурге расположен второй по значимости депозитарий «Клирстрим» (Clearstream), там больше размещены частные российские средства. В соглашении прямо говорится о том, что в случае, если какие-либо средства или активы будут изыматься, то должна быть произведена соответствующая компенсация. Тот же самый принцип содержится и в Хартии ЕС, это очень важно понимать — нарушаются не только двусторонние соглашения, которые имеются у отдельных стран — членов ЕС с Российской Федерацией, но и непосредственно основополагающий документ, на котором держится правовая система Европейского союза.

Нужно отметить, что Запад всегда полагался на неприкосновенность как частных, так и государственных активов и имущества. Если сейчас произойдет негативный сценарий, Европа и Запад в целом будут восприниматься как воры, как те лица, которые нарушают установленные международные правила, и у международного сообщества возникнут довольно серьезные вопросы.

Федор Лукьянов: Это понятно, но сейчас международные правила нарушаются всеми, включая самую главную страну мира в лице Трампа. В финансовой сфере все-таки это действует? Это существенно?

Дмитрий Кику: Разумеется. Как мне представляется и о чем говорит премьер-министр Бельгии, основная проблема для Евросоюза — потенциальные судебные тяжбы. Разумеется, Россия будет отстаивать свои суверенные права как в международных арбитражах, так и в национальной юрисдикции. Кстати, с 2020 г. были внесены поправки в Арбитражный кодекс, и соответствующие поправки позволяют российским лицам прибегать к рассмотрению тяжб с иностранными партнерами на территории Российской Федерации в российских арбитражных судах. В контексте частных лиц договором предусмотрено рассмотрение каких-либо спорных вопросов в международных арбитражных судах, теперь они могут требовать прекращения рассмотрения таковых вопросов и перевода разбирательства на территорию Российской Федерации. Это все сделано в защиту российских лиц, в отношении которых введены санкции.

Если говорить о финансовой составляющей, будет проблемно не только в связи с оттоком инвестиционных денег, но и наверняка какие-то инвестиционные проекты будут пересмотрены и со стороны частных инвесторов. Здесь на обоих уровнях произойдет репутационный сбой. При негативном сценарии, конечно же, будет нанесен серьезный урон статусу евро как международной резервной валюте. Центробанки, допустим, Китая, Индия или ближневосточных государств сто раз еще подумают, нужно ли продолжать держать свои активы в Европе, если происходят такие вопиющие нарушения, либо же пересмотреть свою финансовую политику и перераспределять свои активы в другие, более дружественные юрисдикции.

Говоря о геополитике, если Европа покажет такой негативный пример другим государствам, то в случае возникновения конфликтов и разногласий, они смогут ссылаться на этот негативный опыт и сами использовать такие прецеденты и конфисковать европейские активы в своих юрисдикциях, указывая на Евросоюз как инициатора. Это будет интересно в контексте того, как ситуация может развиваться в дальнейшем.

В случае России по информации руководства «Евроклир» речь идет о ста девяносто трех миллиардах евро, которые находятся на его счетах, из которых сто восемьдесят миллиардов принадлежит Центральному банку России. Конфискация такой большой суммы может на десятилетия испортить отношения России с Европейским союзом. Как бы затем не складывались отношения, это будет довольно острый вопрос. Разумеется, Россия всеми путями, но в первую очередь юридическими и политическими, будет настаивать на возвращении этих украденных средств в российскую юрисдикцию.

Федор Лукьянов: С конфискацией понятно, но есть разные другие способы. Насколько этот актив можно использовать косвенно? Есть разговоры про выпуск бумаг под залог и пр., но сейчас начинают появляться «мирные планы», где учитываются эти деньги как некий инструмент для будущего решения. Насколько вообще возможно этим как-то пользоваться?

Дмитрий Кику: Если говорить про альтернативные варианты помощи Украине, то здесь, помимо так называемого репарационного кредита за счет российских средств, существует еще два. Об этом, в частности, говорится в меморандуме фон дер Ляйен, который распространили на днях среди стран — членов ЕС. В первую очередь, это кредит по линии Европейского союза за счет инвестиционных продуктов, которые можно будет собрать внутри ЕС. Но как мы уже обсуждали, Европа в тяжелом положении и брать такой кредит довольно сложно. Речь идет о возможном выделении ста сорока миллиардов евро Украине на ближайшие два года (2026–2027 гг.). Также говорится о гранте. Опять же, отток средств, деньги нужно где-то брать, и насколько в том числе население Европы поймет такого рода шаг.

Федор Лукьянов: То есть это уже живые деньги.

Дмитрий Кику: Да, это живые деньги. Это не кредит, это может и не вернуться обратно. Поэтому с точки зрения европейских лидеров (не всех, правда) наиболее легким вариантом представляется воровство российских денег в данной ситуации. Этому противостоит и премьер-министр Бельгии, и, конечно же, премьер-министры Венгрии и Словакии. Они открыто сказали, что, если произойдет воровство средств, это может привести к войне. Это довольно серьезно звучит на фоне всего того, что делает Еврокомиссия.

Федор Лукьянов: Представим себе позитивное развитие событий. Россия включается в сложный, долгий, многоуровневый процесс урегулирования. Мы вправе использовать этот инструмент, этот актив для того, чтобы заключать какие-то более широкие сделки?

Дмитрий Кику: Я думаю, да, это предмет переговоров. Например, в свое время обсуждался вопрос о том, чтобы использовать замороженные средства (в том числе в США) для оплаты российских взносов в бюджеты международных организаций. Варианты существуют. Главное — как подойти к этому вопросу. Если говорить о том, насколько мы сильны в этой переговорной позиции, то, как отметил министр финансов России Антон Германович Силуанов, у нас есть план ответных действий. Я думаю, в правительстве уже продумали, насколько эффективно может быть дан ответ и каким образом вести переговоры в дальнейшем.

Федор Лукьянов: Вы упомянули Соединенные Штаты, там несопоставимо меньшие суммы, но все-таки они тоже депонированы. Их позиция по Европе — «давайте-давайте, вперед, все риски на вас, но вы держитесь», а сами они себя как ведут?

Дмитрий Кику: Европу выдвигают на передний план, и, наверное, производится некое тестирование — смогут или нет, а мы уже дальше посмотрим, какие негативные моменты из этого вытекают. Непосредственно в США в 2024 г. был принят так называемый закон «REPO», который наделил президента Трампа полномочиями конфискации российских активов в случае, если ситуация на переговорном треке не приведет к результату. В нынешнем году подготовлен законопроект, который описывает детали того, что было принято в прошлом году. Единственное, соответствующая служба Конгресса на днях выпустила сообщение, что, с одной стороны, президент не хочет идти на такой шаг, но в теории сумма объемом два с половиной миллиарда долларов может быть выделена для помощи Украины при определенных сценариях.

Федор Лукьянов: Сильная сторона Трампа заключается в том, что чтобы ни происходило, замыкай полномочия на себя.

Видео