Введение моратория на прием новых членов — то, что НАТО может сделать
К.и.н., научный руководитель РСМД, член РСМД
Краткая версия
Введение долгосрочного моратория на прием новых членов — это то, что НАТО может сделать. То есть это не потребует изменения учредительного договора Североатлантического альянса. Это не потребует каких-то там процессов ратификации в парламентах стран — членов блока. То есть если говорить о правовом статусе такой акции, то, конечно, она вполне реализуема. Здесь, конечно, можно спорить относительно сроков такого моратория, потому что если говорить о 20–25 годах, это, конечно, для Украины означает, по сути дела, никогда.
И, конечно, это вызовет очень большие протесты в Киеве и в Тбилиси. Может быть, и в других столицах тоже. Но здесь еще есть и второй фактор, о котором говорил президент Владимир Путин и который мы должны всегда помнить. Даже если Украина в течение 20 лет или какого-то другого срока и не будет членом НАТО, это не означает, что ее территория не станет объектом освоения со стороны НАТО. Членство в альянсе важно для страны, которая на это членство претендует. Потому что это статья пятая, то есть защита в случае агрессии. А вот сам блок, может получить фактически те же права на территории Украины, не беря на себя обязательства по пятой статье.
То есть Соединенные Штаты и другие страны НАТО вполне могут размещать современное оружие, в том числе наступательное, на территории Украины, даже когда Украина не будет входить в состав альянса. Поэтому мораторий, это хорошо, но его мало. Нужно, чтобы мораторий был бы дополнен какими-то обязательствами в отношении сдержанности в военно-техническом сотрудничестве. То есть так, чтобы это военно-техническое сотрудничество не включало в себя поставки такого рода вооружений на Украину или создания такой военной инфраструктуры, которая будет вызывать законные озабоченности с российской стороны. Понятно, что и Россия тоже должна ввести какие-то ограничения на развертывание военной инфраструктуры вблизи украинской границы.
До следующего саммита НАТО в Мадриде, который пройдет этим летом, можно выйти на конкретные договоренности по гарантиям безопасности. Во-первых, можно успеть выйти на какие-то договоренности по мерам доверия. По восстановлению контактов между Россией и НАТО, в том числе на военном уровне. Можно выйти на договоренности по созданию какой-то буферной зоны. Хотя это тоже будет трудно, времени на это очень мало.Полная версия
Ответы США и НАТО на инициативу России по предоставлению гарантий безопасности были примерно понятными еще до утечки в газете «Эль Паис». И, наверное, такая утечка в любом случае была неизбежной. Учитывая то, сколько людей, разных структур и даже стран участвовали в подготовке этих документов. Ответы не были неожиданными для российского руководства. Многие эксперты, и внешние, и внутренние, предполагали, что примерно такая реакция последует. Поэтому сейчас формально мяч находится на нашей стороне поля. То есть мы должны официально на эти предложения каким-то образом отреагировать. В последние несколько дней мы слышали разные высказывания со стороны наших политиков и со стороны чиновников высокого уровня о том, какими могут быть ответы. Конечно, самое важное — это то, что говорил президент.
Россия — НАТО: к истории нынешнего кризиса
Если из этого исходить, то, наверное, можно сказать, что ответ России будет достаточно сбалансированным, оставляющим возможности для дальнейшего диалога. Конечно, президент, министр иностранных дел выразили разочарование в связи с тем, что главные российские озабоченности, касающиеся возможного расширения НАТО на восток, не были учтены в западных ответах. Фактически российские предложения были проигнорированы. И, конечно, это девальвирует многие те хорошие идеи, которые в западных ответах присутствуют. Тем не менее эти частные, но важные вопросы, которые затронуты в первичных предложениях США и НАТО, заслуживают внимания. Наверное, можно будет говорить, скажем, о моратории на размещение ракет средней и меньшей дальности. Можно, наверное, будет говорить о каких-то мерах доверия, может быть, о восстановлении работы Совета Россия-НАТО в полном объеме, включая военные измерения. То есть тут много есть чего, где прогресс вполне возможен.
При этом, естественно, основное российское требование — о нерасширении НАТО на восток и отказ от освоения государств бывшего советского пространства военными средствами Североатлантического альянса — это требование никуда не уходит и дальше будет выдвигаться в разных форматах Россией.
Ключевым вопросом остается интерпретация положения о неделимости безопасности, на кого и как эта концепция распространяется. Ведь неделимость безопасности означает, что речь идет не только о великих державах, но речь идет обо всех странах мира, которые тоже имеют право на то, чтобы их безопасность была обеспечена и гарантирована. Но, мне кажется, требует политической воли от всех. Если мы будем последовательно применять этот принцип, универсально ко всем кризисным ситуациям, которые сегодня существуют в Европе и даже в мире, то, наверное, сможем продвинуться довольно серьезно вперед в стабилизации обстановки. Но, повторяю, тогда надо применять этот принцип без каких-либо изъятий и исключений.
Введение долгосрочного моратория на прием новых членов — это то, что НАТО может сделать. То есть это не потребует изменения учредительного договора Североатлантического альянса. Это не потребует каких-то там процессов ратификации в парламентах стран — членов блока. То есть если говорить о правовом статусе такой акции, то, конечно, она вполне реализуема. Здесь, конечно, можно спорить относительно сроков такого моратория, потому что если говорить о 20–25 годах, это, конечно, для Украины означает, по сути дела, никогда.
И, конечно, это вызовет очень большие протесты в Киеве и в Тбилиси. Может быть, и в других столицах тоже. Но здесь еще есть и второй фактор, о котором говорил президент Владимир Путин и который мы должны всегда помнить. Даже если Украина в течение 20 лет или какого-то другого срока и не будет членом НАТО, это не означает, что ее территория не станет объектом освоения со стороны НАТО. Членство в альянсе важно для страны, которая на это членство претендует. Потому что это статья пятая, то есть защита в случае агрессии. А вот сам блок, может получить фактически те же права на территории Украины, не беря на себя обязательства по пятой статье.
Демистификация страха
То есть Соединенные Штаты и другие страны НАТО вполне могут размещать современное оружие, в том числе наступательное, на территории Украины, даже когда Украина не будет входить в состав альянса. Поэтому мораторий, это хорошо, но его мало. Нужно, чтобы мораторий был бы дополнен какими-то обязательствами в отношении сдержанности в военно-техническом сотрудничестве. То есть так, чтобы это военно-техническое сотрудничество не включало в себя поставки такого рода вооружений на Украину или создания такой военной инфраструктуры, которая будет вызывать законные озабоченности с российской стороны. Понятно, что и Россия тоже должна ввести какие-то ограничения на развертывание военной инфраструктуры вблизи украинской границы.
До следующего саммита НАТО в Мадриде, который пройдет этим летом, можно выйти на конкретные договоренности по гарантиям безопасности. Во-первых, можно успеть выйти на какие-то договоренности по мерам доверия. По восстановлению контактов между Россией и НАТО, в том числе на военном уровне. Можно выйти на договоренности по созданию какой-то буферной зоны. Хотя это тоже будет трудно, времени на это очень мало. А вот что касается гарантий безопасности, я думаю, что здесь важны два момента.
Во-первых, нужно продемонстрировать, что действительно наблюдается какой-то прогресс по конкретным вопросам. То есть что переговоры ведут, что есть тенденция к сближению позиций. То есть надо продемонстрировать некую позитивную динамику.
И второе, что очень важно, эта позитивная динамика должна быть как-то отражена в решениях саммита НАТО, который состоится в Мадриде. То есть саммит НАТО не должен быть повторением прошлогоднего саммита в Брюсселе, в коммюнике которого через строчку упоминается Россия как главный вызов, как оппонент. Никакого позитива там вообще нет. Там есть только один негатив, причем сформулированный в предельно жестких терминах.
Впервые опубликовано в Российской газете.