Поможет ли ядерное оружие предотвратить войну России и НАТО?

Политических причин для военного столкновения России и НАТО предостаточно. При этом, у военной конфронтации могут быть разные варианты. Не исключена, например, прямая интервенция отдельных стран НАТО в украинский конфликт. Другой возможный сценарий — военно-политический кризис в Балтийском регионе или в иных географических точках. Каждый из них рискует перерасти — по лестнице эскалации — в более крупный конфликт. Удары по российской территории беспилотниками и крылатыми ракетами со стороны Украины и вылазки на российскую территорию давно стали рутиной. Присоединение к ним военных из отдельных членов НАТО — уже не в виде отпускников, добровольцев или наемников, а в виде полноценных подразделений, частей и соединений — следует рассматривать как вполне реальную возможность.

В международных отношениях сформировалось устойчивое восприятие ядерного оружия как инструмента сдерживания. Принято считать, что наличие даже небольшого числа ядерных зарядов делает цену агрессии против их обладателя неприемлемой. В подобной логике Россия как ядерная сверхдержава должна быть практически неуязвима для военной агрессии. Но так ли это на самом деле?

У применения Россией ядерного оружия в ситуации прямого военного столкновения с НАТО прослеживаются две альтернативы. Первая — превентивный удар тактическими зарядами по местам скопления войск противника и объектам его инфраструктуры. Второй — нанесение подобных ударов уже после прохождения эскалации с использованием обычных вооружений. Первый сценарий политически менее предпочтителен, так как позволит выставить агрессором именно Россию. Ее изоляция в таком случае будет более простым делом. Второй сценарий, впрочем, также позволит обвинять Москву в том, что ядерное табу первой нарушила именно она. Его политическая цена лишь немногим отличается от первого варианта. Но помимо политики важно и другое. В обоих сценариях у НАТО есть возможность нанесения ответных ядерных и неядерных ударов. Иными словами, нанеся удар ядерным оружием, Россия рискует получить столь же чувствительный удар в ответ. И затем упереться в сложный выбор: либо продолжать войну с использованием обычных вооружений с риском проигрыша, либо продолжать применение тактического ядерного оружия с перспективой ответного применения аналогичных вооружений, либо уничтожить противника стратегическим ядерным вооружением с неизбежной перспективой уничтожения ответно-встречным ударом.

Опасность подобной модели состоит в том, что она может создать в центрах принятия решений в странах НАТО иллюзию безнаказанности — убежденность в том, что Россия не решится на применение ядерного оружия из опасений неизбежного ответа. А значит, военная эскалация с использованием обычных вооружений возможна, особенно если будет вестись постепенно — от участия в боевых действиях на Украине до постепенного выхода за ее пределы. Естественно, такая политика потребует разрыва шаблона, сложившегося еще в период холодной войны.

Очевидно, что проигравшими в сценарии неядерной — а возможно, и ядерной — эскалации будут (а) Украина, которая станет театром еще более интенсивных боевых действий; (б) Россия, которая столкнется с ракетными и иными ударами противника, а также, возможно, его наступлением; (в) европейские члены НАТО, особенно на восточном и северо-восточном флангах, которые получат ответные удары из России, а при благоприятных для нее условиях — наступление российской армии. США будут оставаться в стороне от последствий войны и серьезно рискуют только в случае использования стратегических ядерных вооружений. Впрочем, никаких гарантий того, что эскалация от обычных ударов к тактическим, а затем стратегическим ядерным будет под контролем у Вашингтона, нет. Поэтому в числе проигравших рискуют оказаться и американцы.

Победителей в ядерной войне не будет. По всей видимости, осознание всеобщего проигрыша в случае прямого военного столкновения России и НАТО присутствует по обе стороны. Но история знает множество примеров, когда перспектива потерь и выхода из привычной колеи не останавливала исторические катастрофы и крупные конфликты. Повторение эпохи крайностей исключать нельзя. Ядерное оружие остается краеугольным камнем сдерживания. Но табу на его применение и способность отвратить от агрессии снова под вопросом.

За украинским конфликтом зреет перспектива более масштабного военного столкновения России и НАТО. В подобный сценарий трудно поверить, и пока кажется, что его вероятность невысока. Говоря о низкой вероятности вооруженной борьбы России и НАТО, логично сослаться на фактор ядерного сдерживания. Однако возникает вопрос: насколько реально оно может предотвратить конфликт?

Заявления президента США Дональда Трампа и его требование прекратить боевые действия на Украине, по всей видимости, говорят о сужении возможностей урегулировать украинский конфликт. Киев рассчитывает на новую военную помощь по линии НАТО. Члены альянса в перспективе ближайших лет будут наращивать свои оборонные расходы, инвестируя в военную промышленность и инфраструктуру.

Проблема оценки роли ядерного оружия в современном вооруженном конфликте — практически полное отсутствие опыта его боевого применения. Атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в 1945 году осуществлялись в иных политических и технологических реалиях. Они вряд ли могут проецироваться на текущие условия. При этом в международных отношениях сформировалось устойчивое восприятие ядерного оружия как инструмента сдерживания. Принято считать, что наличие даже небольшого числа ядерных зарядов делает цену агрессии против их обладателя неприемлемой. В подобной логике Россия как ядерная сверхдержава должна быть практически неуязвима для военной агрессии. Применение ядерного оружия превратилось в политическое и моральное табу. Хотя в военной науке сценарии его использования прорабатывались и моделировались в различных вариантах.

Идея о неприменимости ядерного оружия и слабой вероятности агрессии против ядерной державы до сих пор кажется общепринятой. Но так ли это на самом деле?

Для России вопрос становится все более актуальным как на фоне угрозы большой войны с НАТО или ее отдельными членами, так и в более узком контексте украинского конфликта.

Политических причин для военного столкновения России и НАТО предостаточно. С разной степенью изобретательности они формулируются с обеих сторон. Физическая осуществимость схватки упирается в реальные ограничения военно-промышленных комплексов и вооруженных сил для ведения полномасштабной войны. Однако ситуация может измениться. Российский ВПК в условиях СВО уже заработал в режиме высокой концентрации. Подобная концентрация идет и в странах НАТО. Причем их промышленные, финансовые и ресурсные возможности на определенном этапе имеют все шансы обогнать российский потенциал в обычных вооружениях, создавая предпосылки для более решительного политического давления с опорой на военную силу.

У военной конфронтации России и НАТО могут быть разные варианты. Не исключена, например, прямая интервенция отдельных стран НАТО в украинский конфликт. Другой возможный сценарий — военно-политический кризис в Балтийском регионе или в иных географических точках. Каждый из них рискует перерасти — по лестнице эскалации — в более крупный конфликт. Удары по российской территории беспилотниками и крылатыми ракетами со стороны Украины и вылазки на российскую территорию давно стали рутиной. Присоединение к ним военных из отдельных членов НАТО — уже не в виде отпускников, добровольцев или наемников, а в виде полноценных подразделений, частей и соединений — следует рассматривать как вполне реальную возможность.

Можно ли предотвратить подобное развитие событий с помощью ядерного сдерживания? На первый взгляд, несомненно. В случае прямого военного столкновения Россия, скорее всего, будет на начальном этапе воздействовать на противника обычными вооружениями. Однако украинский конфликт показывает, что само по себе применение ракетных вооружений, авиации, артиллерии и других средств не нарушает устойчивости противника, хотя и наносит ему ущерб. В руках у НАТО — все те же средства снижения воздействия обычных вооружений, которые есть у Украины, только в больших масштабах. В отличие от Украины, западные страны пока психологически в меньшей степени готовы к человеческим потерям. Но в случае политической мобилизации и должной пропаганды чувствительность к потерям и принятие обществом войны могут быть скорректированы. Да, у российской армии накоплен значительный боевой опыт, в том числе оборонительных операций.

Легкой прогулки в конфликте с использованием обычных вооружений у НАТО не будет. Но Россия окажется лицом к лицу с опасным противником.

У применения Россией ядерного оружия в ситуации прямого военного столкновения с НАТО прослеживаются две альтернативы. Первая — превентивный удар тактическими зарядами по местам скопления войск противника и объектам его инфраструктуры. Второй — нанесение подобных ударов уже после прохождения эскалации с использованием обычных вооружений. Первый сценарий политически менее предпочтителен, так как позволит выставить агрессором именно Россию. Ее изоляция в таком случае будет более простым делом. Второй сценарий, впрочем, также позволит обвинять Москву в том, что ядерное табу первой нарушила именно она. Его политическая цена лишь немногим отличается от первого варианта. Но помимо политики важно и другое. В обоих сценариях у НАТО есть возможность нанесения ответных ядерных и неядерных ударов. Иными словами, нанеся удар ядерным оружием, Россия рискует получить столь же чувствительный удар в ответ. И затем упереться в сложный выбор: либо продолжать войну с использованием обычных вооружений с риском проигрыша, либо продолжать применение тактического ядерного оружия с перспективой ответного применения аналогичных вооружений, либо уничтожить противника стратегическим ядерным вооружением с неизбежной перспективой уничтожения ответно-встречным ударом.

Опасность подобной модели состоит в том, что она может создать в центрах принятия решений в странах НАТО иллюзию безнаказанности — убежденность в том, что Россия не решится на применение ядерного оружия из опасений неизбежного ответа. А значит, военная эскалация с использованием обычных вооружений возможна, особенно если будет вестись постепенно — от участия в боевых действиях на Украине до постепенного выхода за ее пределы. Естественно, такая политика потребует разрыва шаблона, сложившегося еще в период холодной войны.

Очевидно, что проигравшими в сценарии неядерной — а возможно, и ядерной — эскалации будут (а) Украина, которая станет театром еще более интенсивных боевых действий; (б) Россия, которая столкнется с ракетными и иными ударами противника, а также, возможно, его наступлением; (в) европейские члены НАТО, особенно на восточном и северо-восточном флангах, которые получат ответные удары из России, а при благоприятных для нее условиях — наступление российской армии. США будут оставаться в стороне от последствий войны и серьезно рискуют только в случае использования стратегических ядерных вооружений. Впрочем, никаких гарантий того, что эскалация от обычных ударов к тактическим, а затем стратегическим ядерным будет под контролем у Вашингтона, нет. Поэтому в числе проигравших рискуют оказаться и американцы.

Победителей в ядерной войне не будет. Они будут только в том случае, если кто-то даст слабину. Проблема в том, что расчет на слабину оппонента может оказаться ошибочным и катастрофичным как с той, так и с другой стороны.

По всей видимости, осознание всеобщего проигрыша в случае прямого военного столкновения России и НАТО присутствует по обе стороны. Такая конфронтация потребует коренных изменений во всех сферах и чревата потерями, которых Европа не знала уже очень давно.

Но история знает множество примеров, когда перспектива потерь и выхода из привычной колеи не останавливала исторические катастрофы и крупные конфликты. Повторение эпохи крайностей исключать нельзя. Ядерное оружие остается краеугольным камнем сдерживания. Но табу на его применение и способность отвратить от агрессии снова под вопросом.

Впервые опубликовано на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай».