Ридер РСМД

Нефтедобывающие государства в период кризиса

Виктор Катона
Специалист по закупкам нефти MOL Group, эксперт РСМД
Ридер РСМД

Нефтедобывающие государства в период кризиса

Виктор Катона
Специалист по закупкам нефти MOL Group, эксперт РСМД
Введение
После того как 16 февраля 2016 г. представители России, Саудовской Аравии, Венесуэлы и Катара договорились заморозить добычу нефти на уровне 11 января, многие поверили, что это соглашение — первый шаг к стабилизации на мировом нефтяном рынке. Последние полтора года породили множество проблем для нефтедобывающих государств: каждое из них страдало по-своему, но трудностей не удалось избежать никому. Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК), ранее функционировавшая в качестве механизма предотвращения нефтяных кризисов и стабилизации цен на нефть, оказалась недееспособной после отказа Саудовской Аравии в ноябре 2014 г. координировать производственные квоты с другими странами-членами и призыва «положиться на рынок».
С тех пор прошло более четырёх месяцев, и провал переговоров в Дохе доказал, что преждевременный оптимизм скорее основывался на желании рыночных игроков преодолеть «черную полосу», нежели на действительных сдвигах в рамках нефтяного сектора. Несмотря на наличие итогового документа, с одной стороны, не содержащего никаких строгих условий, с другой — способствующему усмирению рыночной паники, Саудовская Аравия положила конец Дохийскому переговорному процессу, ссылаясь на неучастие Ирана. ОПЕК в очередной раз доказала свою неэффективность, после того как страны Персидского залива, не скоординировавшись с другими членами «нефтяного клуба», стали выступать в защиту исключительно своих интересов. В декабре 2015 г. без особого шума в мировых СМИ было восстановлено членство в ОПЕК Индонезии, приостановленное с 2009 г. из-за ее неспособности выполнять свои производственные квоты. Индонезия — нетто-импортер нефти, так как добываемые 850000 баррелей в день составляют лишь половину необходимой дневной нормы этого государства.

Восстановление членства свидетельствует о том, что прежней ОПЕК больше нет, а ее существование в будущем будет неразрывно связано с борьбой ведущих энергетических держав за расширение влияния.
Эквадор уже несколько месяцев добывает нефть себе в убыток, в Венесуэле падение нефтяных цен может привести к полной смене власти, включая президента Н. Мадуро. Возможности Эквадора, Анголы, Нигерии, Алжира и даже Венесуэлы повлиять на позицию стран Персидского залива минимальны.

За неимением действенных институтов урегулирования проблемы перепроизводства нефти каждое государство по-своему справляется с последствиями низких нефтяных цен. Стандартная реакция — снижение капитальных издержек, распродажа непрофильных активов, замораживание проектов. По имеющимся оценкам, в 2015 г. более 400 млрд долл. инвестиций были отложено в долгий ящик. Попав в сложное финансовое положение, государства используют накопленные в эпоху сырьевого суперцикла сбережения или наращивают задолженность. Нынешняя ситуация не устраивает никого. Однако на энергетическую политику ведущих нефтедобывающих государств влияют и политические факторы — соперничество Саудовской Аравии и Ирана, стремление производителей конвенциональной нефти вытеснить сланцевую нефть с рынка и пр.
Положения экономической теории зачастую не действуют в мире нефти, поскольку каждый стремится сохранить свою долю на рынке и при возможности даже увеличить — без гарантии взаимности никто не станет в одностороннем порядке сокращать объемы добычи.

Цена на нефть рано или поздно вырастет и вновь преодолеет отметку в 100 долл. за баррель. Однако к тому времени многие нефтяные гиганты могут оказаться неконкурентоспособными. Напомню, что ведущей нефтедобывающей страной мира в начале XX века были Соединенные Штаты, а через сто лет им на смену пришли Россия и Саудовская Аравия. Чтобы понимать, как будет развиваться нефтяная промышленность той или иной страны, каковы будут ее следующие шаги, необходимо рассмотреть их нынешнее положение.

Россия

— Сокращение ВВП в 2015 г. на 3,7%
— Расходы в 2015 г. выросли на 2,2% ВВП
— Максимум нефтедобычи в 2015 г.
— Нефтедобывающие компании урезают капитальные расходы
— Планируется приватизация нефтяных компаний

Россия

— Сокращение ВВП в 2015 г. на 3,7%
— Максимум нефтедобычи в 2015 г.
— Нефтедобывающие компании урезают капитальные расходы
— Планируется приватизация нефтяных компаний

Снижение цен на нефть в последние полтора года имело, бесспорно, отрицательные последствия для экономики России. Сокращение ВВП в 2015 г. на 3,7% и перспектива его дальнейшего падения в 2016 г. сильно беспокоят руководство страны.

Единственные отрасли экономики, которые росли на протяжении 2015 г., — сельское хозяйство и горнодобывающая промышленность.

Российская валюта продолжает следовать за колебаниями цены на нефть — ее стоимость в отношении ведущих иностранных валют все еще более чем на 75% меньше, чем два года назад. По данным Всемирного банка, за 2015 г. положение 2,8 млн граждан России ухудшилось настолько, что их уровень жизни оказался ниже прожиточного минимума.
В 2015 г. нефтедобыча достигла максимума за всю современную историю России — 533,5 млн т. За 2014 г. экспорт черного золота вырос на 8% — до 241,3 млн т. Благодаря приемлемому уровню долговой нагрузки, низкой себестоимости добычи (у «Башнефти» и «Роснефти» она в среднем на уровне 10–15 долл. за баррель) и гибкому налогообложению российские нефтедобывающие компании в состоянии выдержать длительный период низких цен, хотя это и нежелательно. Однако не имеющее достаточных нефтяных доходов государство оказывается в гораздо более сложном положении. Для поддержания социальных обязательств расходы федерального бюджета в 2015 г. были увеличены на 2,2% ВВП, тогда как доходы снизились на 2,6% ВВП. На социальные нужды направлялись и накопления страны. За последние два года Центральный Банк России лишился международных валютных резервов на сумму более 150 млрд долл. Капитал в суверенных фондах России сократился на 16%. Эти ресурсы пошли на финансирование ряда проектов, например «Ямал СПГ» (2,4 млрд долл.).
Крупнейшая проблема для нефтяной промышленности России заключается в необходимости вести активную разведочную деятельность. Для сохранения добычи на текущем уровне и возмещения истощающихся залежей нефтедобывающим компаниям нужно добывать на новых месторождениях 150000 баррелей в день. Нынешняя ценовая конъюнктура не способствует активизации разведочно-поисковых работ. Компании урезают капитальные расходы, например в 2015 г. «ЛУКОЙЛ» снизил их на 10%, «Газпром нефть» — на 26%. Количество пробуренных в 2015 г. скважин уменьшилось почти на 20%. Реализация ряда проектов национального масштаба замедлилась или буксует. В результате месторождения Восточной Сибири выходят на проектируемые мощности добычи позднее предполагаемых сроков. К тому же строительство нефтепровода Сковородино — Мохэ, ответвления магистрали Восточная Сибирь — Тихий океан, задерживается по вине китайской стороны.

В феврале 2016 г. президент России В. Путин предложил приватизировать семь крупных государственных компаний, в том числе «Роснефть» и «Башнефть». Продажа государственных долей позволит получить до 800 млрд руб. Однако маловероятно, что приватизация «Роснефти» состоится, так как в этом не заинтересованы ни нынешние руководители компании, ни крупнейший зарубежный инвестор — BP. «Башнефть» — одна из самых быстрорастущих российских нефтедобывающих компаний, сумевшая преодолеть отрицательные последствия национализации в 2014 г. и увеличившая добычу в 2015 г. на 12% (этим и объясняется заинтересованность «ЛУКОЙЛ» и «Сургутнефтегаз»). Энергетика может стать объектом и других правительственных мер, направленных на максимизацию государственных доходов. К утвержденному увеличению акцизов на бензин может добавиться повышение налоговой нагрузки на добычу нефти.

Саудовская Аравия

— Дефицит бюджета в 2015 г. — 15% ВВП
— Планируется введение НДС
— Планируется приватизация национальной нефтяной компании

Саудовская Аравия, которая давно соперничает с Россией за звание ведущей нефтедобывающей державы мира, сильно зависит от нефтяных доходов — на черное золото приходится 80% государственных доходов и 45% ВВП страны. Эр-Рияд имеет беспрецедентные возможности на мировом рынке нефти. В то время как большинство нефтедобывающих стран ведут добычу на пределе своих возможностей, Саудовская Аравия может в кратчайшие сроки нарастить добычу на 2 млн баррелей. Гибкая энергетическая политика Королевства вкупе с пытающимся преодолеть последствия войны Ираком послужили основными факторами роста предложения на нефтяном рынке в последние два года, в результате чего оно стало чрезмерным.

Саудовская Аравия обладает колоссальными нефтяными залежами. По состоянию на 2015 г. в недрах этой ближневосточной страны было 267 млрд баррелей технически извлекаемой нефти (примерно 18% общемировых запасов). Издержки производства в Королевстве одни из самых низких в мире — 5–10 долл. за баррель, поэтому даже при сохранении нынешних цен на нефть конкурентоспособности национальной нефтяной компании «Saudi Aramco» ничто не угрожает. Однако бюджет этого государства, как и бюджет России, понес серьезнейшие потери.
Дефицит бюджета Саудовской Аравии в 2015 г. составил почти 100 млрд долл., или примерно 15% ВВП. И хотя Эр-Рияд располагает валютными запасами на сумму около 650 млрд долл., накопленными благодаря фондам национального благосостояния, правительство короля Салмана серьезно обеспокоено экономическими перспективами в условиях длительного сохранения низких цен на нефть. Для возмещения предполагаемого дефицита в 87 млрд долл. бюджет КСА на 2016 г. предусматривает приватизацию в секторах образования, здравоохранения, военной промышленности, а также нефтяной компании «Saudi Aramco». В январе 2016 г. были приняты первые меры по «корректировке» субсидий на водоснабжение, электроэнергию и нефтепродукты, включая повышение цен на бензин на 50%. В перспективе эти меры могут вызвать недовольство и сопротивление со стороны населения.

Ожидается, что в конце 2016 г. будет впервые введен не связанный с религией налог на добавленную стоимость с относительно низкой ставкой в 5%.

Это беспрецедентная мера для страны, где король Салман после своей коронации раздал населению в качестве подарка 32 млрд долл.
Саудовской Аравии уже пришлось вернуться к давно забытой практике привлечения долговых средств. К тому же после существенного ослабления саудовского риала может начаться паника среди инвесторов, что чревато негативными последствиями для экономики. Саудовский риал все еще привязан к американскому доллару (примерно 3,75 риялов за 1 доллар США), и это еще больше осложняет процесс консолидации государственных финансов. Тем не менее Эр-Рияд обладает достаточной свободой действий благодаря минимальному уровню задолженности (5% ВВП) и множеству государственных активов, пригодных для приватизации.

По мере сохранения цен на нефть перед королем Салманом стоит труднореализуемая трилемма — сохранить долю на нефтяном рынке, не допустить роста влияния Ирана в ближневосточном регионе и способствовать повышению цен на нефть. Достичь всех поставленных целей Эр-Рияду вряд ли удастся, но даже их частичное выполнение будет зависеть исключительно от его гибкости и способности договариваться. Готовность активно воздействовать на ситуацию король Салман продемонстрировал 7 мая 2016 г., уволив министра нефтяной промышленности Али аль-Наими, руководившего ключевой отраслью экономики Саудовской Аравии с 1995 г. Аль-Наими стремился сохранить уровень нефтедобычи в стране на прежнем уровне и не допустить повторения предыдущих провалов, например, коллапса 1986 г., когда снижение добычи в одностороннем порядке стоило Ш. Ямани, одного из его предшественников на посту министра нефтяной промышленности, позиции (аль-Наими был в то время главой Saudi Aramco). Новый пост министра энергетики, промышленности и минеральных ресурсов, учрежденный в рамках амбициозного проекта по преобразованию экономики Саудовской Аравии, займет Халид аль-Фалих, до недавнего времени бывший министром здравоохранения и председателем совета директоров Saudi Aramco.
Программа реформ по преодолению отрицательных последствий низких цен на нефть, задуманная молодым, 30-летним, вице-кронпринцем и нынешним министром обороны Саудовской Аравии Мухаммадом ибн Сальманом, включает в себя интеграцию всех энергетических отраслей экономики в рамках одного министерства, а также приватизацию 5% национальной нефтяной компании Saudi Aramco. Конечная цель заключается в диверсификации экономики Саудовской Аравии, уменьшении доли нефтяной отрасли в ВВП страны (предполагается, что к 2020 г. доля не-нефтяных секторов в государственных доходах достигнет 40%) и учреждении крупнейшего в истории государственного инвестиционного фонда капитализацией в 2 трлн долларов для продвижения новых сегментов экономики.

Несмотря на масштаб планируемых реформ, маловероятно, что Эр-Рияд поменяет свой курс на международных нефтяных рынках.

Эр-Рияд не заинтересован в снижении объемов добычи нефти для уравновешения спроса и предложения на мировом рынке, и его добыча будет и впредь держаться на зафиксированных в февральских договоренностях 2016 г. предельных рубежах (в интервале 10–10,1 млн баррелей нефти в день). В 2008 г. саудовские власти на фоне разрастания финансового кризиса и стремительного падения мирового спроса снизили объемы добычи на 1,5 млн баррелей в день — сейчас, в условиях растущего всемирного спроса и интенсификации регионального соперничества, Эр-Рияд ни на какие уступки не пойдет.

США

— Урезание 40% капитальных расходов в сланцевом секторе
— Половина компаний, занимающихся добычей сланцевой нефти, на грани банкротства
— Перспективы нефтяной отрасли непосредственно зависят от исхода выборов 2016 г.
Сланцевая революция позволила Соединенным Штатам вплотную приблизиться к объемам нефтедобычи ведущих мировых энергетических держав — России и Саудовской Аравии.

После многих десятилетий зависимости от зарубежных поставок в США впервые всерьез заговорили о превращении в нефтяную сверхдержаву.

Восстановление высоких цен на нефть после глобального кризиса, начавшегося в 2008 г., стало подспорьем для беспрецедентного роста добычи в США — более чем на 1 млн баррелей в день только за 2013 г. Однако сланцевой революции конца 2000-х – начала 2010-х гг. грозит преждевременный конец ввиду падения цен на нефть. Если в 2014 г. среднегодовой показатель американского нефтяного бенчмарка WTI (West Texas Intermediate) составлял 93,28 долларов США за баррель, то в 2015 г. он упал наполовину, до 48,71 долларов за баррель.
Низкая ценовая конъюнктура только в 2015 г. привела к урезанию 40% капитальных расходов в сланцевом секторе США, в том числе к упразднению порядка 100000 рабочих мест. К тому же половина компаний, участвующих в добыче сланцевой нефти, находятся на грани банкротства. Инвестиции в разведку и добычу сократились на четверть, количество буровых установок уменьшилось до самого низкого (с декабря 2009 г.) уровня. Ведущие нефтяные компании Соединенных Штатов существенно снизили капитальные издержки на 2016 г., например «Chevron», понесший в 2015 г. убытки в 4,1 млрд долл., — на 24%, «ExxonMobil» — на 25%.

Сланцевая революция способствовала снижению безработицы — большая часть прироста рабочих мест наблюдалась именно в тех штатах, где началась разработка сланцевых месторождений. Стремясь противостоять отрицательному тренду, власти штатов пытаются компенсировать недополученные финансовые ресурсы. Например, власти Аляски впервые за последние 35 лет задумались о введении подоходного налога, чтобы скорректировать дефицит бюджета в 3,5 млрд долл. Примечательно, что за 2015 г. нефтяные доходы Техаса и Северной Дакоты, ведущих нефтедобывающих регионов, снизились на 49% и 43% соответственно. Себестоимость добычи даже на эталонных месторождениях «Bakken» и «Eagle Ford» колеблется на уровне 50–65 долл. за баррель, что на 20–30 долл. выше нынешней цены на нефть.
Следует отметить, что сланцевые месторождения во многом уступают конвенциональным — коэффициенты нефтеотдачи на сланцевых объектах ниже, а темпы истощения залежей в разы выше. Сокращение уровня добычи нефти на среднестатистическом сланцевом месторождении после года эксплуатации доходит до 70–90%.

Таким образом, чтобы уравновесить падение сланцевой добычи, американским нефтяникам придется ежегодно бурить 9000–10000 скважин. В нынешних условиях это малореализуемо.

Начавшееся в апреле 2015 г. падение производства нефти в США продолжится и в 2016 г. По данным IHS, добыча американской нефти уже к весне 2016 г. упадет до 8,6 млн баррелей в день. Однако снижение нефтедобычи на сланцевых месторождениях не повлечет за собой долгосрочного падения добычи в стране. К середине 2017 г. средняя цена на нефть должна выйти на уровень 50–60 долл. за баррель, и тогда нефтедобыча на крупнейших нефтеносных сланцевых бассейнах Соединенных Штатов («Eagle Ford», «Permian», «Bakken») вновь начнет расти. По мере истощения сланцевых месторождений нефтедобыча вернется в традиционные, южные, регионы страны. Разработка ряда глубоководных месторождений в Мексиканском заливе («St. Malo», «Tubular Bells», «Lucius», « Heidelberg») гарантирует США статус ведущей энергетической державы в Западном полушарии. Эти месторождения, начало разработки которых пришлось на период нефтяных цен выше 100 долл. за баррель, находятся в акваториях штатов Техас и Луизиана, обладающих основными нефтеперерабатывающими мощностями.
Как это ни парадоксально, в будущем развитию американской нефтяной промышленности могут помешать действия администрации президента США.

В бюджете на 2017 г., представленном Б. Обамой в феврале 2016 г., говорится о введении налога на добычу нефти (10,25 долл. за баррель). С его помощью Белый дом намеревается финансировать продвижение альтернативной энергетики на домашнем рынке. Данная мера, скорее всего, столкнется с активнейшим сопротивлением представителей Республиканской партии в Конгрессе. Очевидно, что перспективы развития нефтяной промышленности в США будут зависеть и от итогов президентских выборов 2016 г.

Китай

— Пик нефтедобычи в 2015 г. — четвертое место в мире
— Доля нефтедобычи в ВВП снизилась до 1,2%
— Нефтедобывающие компании снижают добычу и капитальные затраты
Китай относится к числу крупнейших потребителей энергоресурсов в мире — 40% прироста потребления нефти в 2000–2010 гг. приходилось именно на эту страну. Одновременно Поднебесная занимает лидирующие позиции в сфере добычи углеводородов. Достигнув пика в 2015 г., добыча в Китае вышла на уровень 4,3 млн баррелей в день — больше, чем в таких нефтяных супердержавах, как Венесуэла или Ирак.

Несмотря на то, что КНР стала четвертым крупнейшим нефтедобывающим государством в мире, нефть не играет столь важной роли в экономическом развитии республики.

По мере индустриализации и модернизации экономики доля нефтедобычи в ВВП страны снизилась с 3% в 2006 г. до 1,2% в 2015 г.


Добываемая нефть используется исключительно на внутреннем рынке, и даже при таких масштабных объемах добычи ее недостаточно для покрытия нужд быстро развивающейся экономики.
Китай закупает более 6 млн баррелей черного золота в день и является крупнейшим импортером нефти в мире.

Имея тысячелетние традиции использования нефти в медицинских и военных целях, Китай стал нетто-импортером черного золота в 1993 г., и с тех пор разрыв между потреблением и добычей экспоненциально увеличивался. Учитывая все большую моторизацию населения и экономический рост, темпы которого вдвое превышают среднемировые показатели, можно прогнозировать, что зависимость Китая от импорта нефти превзойдет нынешний уровень в 62%.

Падение цен на нефть до 35–40 долл. за баррель накладывается на ожидаемый тренд постепенного снижения добычи на китайских месторождениях, большинство из которых находится на поздней стадии разработки. На сегодня порядка 80% нефти добывается на суше, однако этот показатель будет меняться в сторону шельфовых месторождений в Южно-Китайском море. Начало эксплуатации Дацин и Шэнли, крупнейших месторождений Китая, пришлось на 1960-е гг., и, несмотря на применение новых технологий повышения нефтеотдачи, дебит этих залежей будет неизбежно падать. Ряд новых месторождений (например, открытые в 2000-х гг. залежи в Бохайском заливе на Северо-Востоке страны) не имеют качественных характеристик гигантских месторождений на суше и требуют проведения дополнительных разведочно-поисковых работ. Таким образом, при разработке новых месторождений китайским нефтяным компаниям придется столкнуться не только с территориальными претензиями и недовольством экспансионизмом Пекина со стороны Японии, Вьетнама, Филиппин, Малайзии и других стран, но и с негативной ценовой конъюнктурой — средняя себестоимость новых месторождений выше 40 долл. за баррель.
Три основные нефтегазовые компании Китая — «China National Petroleum Corporation» (CNPC), «China Petroleum & Chemical Corporation» (Sinopec) и «China National Offshore Oil Corporation» (CNOOC), на долю которых приходится 90% добычи нефти и газа в стране, находятся под контролем государства. Поэтому они не могут прибегнуть к стандартному ответу на невыгодную экономическую конъюнктуру — увольнению персонала — и вместо этого урезают капитальные затраты. Несмотря на отсутствие открытости в ведении дел китайскими компаниями, стало известно, что в 2015 г. CNOOC и Sinopec параллельно снизили объемы добычи и капитальных затрат.

Предполагается, что в 2016 г. добыча нефти в Китае сократится на 100000–200000 баррелей в день, и при продолжении периода низких нефтяных цен эта тенденция будет лишь укрепляться.

Канада

— Планируется рост добычи
— Низкие цены не угрожают жизнеспособности введенных в эксплуатацию проектов
— Проекты в начальной стадии отложены
— Рост безработицы в нефтедобывающей провинции на 7%
На сегодня Канада занимает пятое место в мире по добыче нефти и обладает третьими (после Саудовской Аравии и Венесуэлы) нефтяными запасами. Основу роста канадской нефтяной отрасли составляет покрытый частицами битума, глины и воды песчаник — битуминозные пески (95% нефтяного богатства страны). Канада имеет запасы битуминозной нефти в 2 трлн баррелей, но из-за высокой вязкости ресурса и вытекающей из этого технологической сложности добычи технически извлекаема лишь одиннадцатая часть запасов. В то же время преимущество битуминозных песков заключается в том, что на ряде месторождений нефть можно добывать шахтным способом, так как залежи непосредственно примыкают к поверхности.

В 2000–2015 гг. в провинции Альберта на Западе страны произошел стремительный рост добычи битуминозной нефти — до 2,2 млн баррелей в день. В целом по состоянию на 2015 г. добыча в стране с учетом конвенциональных месторождений Саскачевана и Ньюфаундленда достигла 3,7 млн баррелей в день. Несмотря на низкие цены на нефть, рост добычи в провинции Альберта продолжится и достигнет 3 млн баррелей в день, так как ряд проектов находятся на финальной стадии ввода в эксплуатации.
Нынешний уровень цен в 40–45 долл. за баррель соответствует себестоимости добычи уже эксплуатируемых ресурсов. По данным IHS, при шахтовом методе себестоимость находится как раз в этом диапазоне, а в случае применения методов с закачкой пара для согревания и снижения вязкости нефти и вовсе не превышает 30 долл.

Таким образом, нынешний уровень цен не угрожает жизнеспособности уже введенных в эксплуатацию проектов.

Но для запуска новых парогравитационных проектов необходимо, чтобы мировые цены были около 60 долл. за баррель. В связи с этим можно ожидать, что проекты, находящиеся в начальной стадии разработки, будут отложены на неопределенный срок.
На краткосрочных энергетических перспективах отрицательно скажется и отказ президента США Б. Обамы от строительства нефтепровода Keystone XL. Проект предусматривал транспортировку добытой в Канаде битуминозной нефти на американские нефтеперерабатывающие заводы вдоль Мексиканского залива, которые приспособлены для комплексной переработки тяжелых сортов нефти. Существуют и другие пути доставки нефти из Канады в США (например, порядка 200000 баррелей в день поставляются по железной дороге), однако их использование не столь рентабельно. По данным IHS, такой вид транспортировки обходится на 8–10 долл. дороже, чем по нефтепроводу.

На сегодня самый дешевый бенчмарк нефти в мире — канадский сорт синтетической нефти Western Canadian Select — отсутствие мощностей для оптимизации и диверсификации экспорта отрицательно сказывается на ценообразовании.

Примечательно, что Канада поставляет в США более 3 млн баррелей нефти и битума в день, в то время как экспорт аналогичных ресурсов в другие страны мира не достигает и 30 тыс. баррелей в день. Девальвация канадского доллара в сравнении с американским, наблюдавшаяся на протяжении 2015 г., может сделать канадские экспортные товары, прежде всего нефть и нефтепродукты, более привлекательными. Однако это не решает долгосрочные проблемы энергетики Канады.
Хотя падение нефтяных цен пока не отразилось на показателях нефтедобычи, отрицательные последствия этого явления уже ощущаются в канадской экономике. В течение 2015 г. по мере снижения издержек местными нефтяными компаниями (в среднем на 11%) только в провинции Альберта в нефтяной промышленности было упразднено 40000 рабочих мест. Предполагается, что этот показатель может вырасти в пять раз, если нынешняя ценовая конъюнктура сохранится. Нефтяной бум в провинции Альберта произвел значительный мультипликационный эффект. Однако, учитывая 30% долю нефтегазового сектора в валовом региональном продукте провинции, неясно, каким образом Канада справится с последствиями отрицательного тренда. В 2000-х гг. здесь возникли полноценные нефтедобывающие города. Так, за последние десять лет население городка Вуд Баффало, расположенного в непосредственной близости от месторождения Атабаска, выросло почти в три раза и составило 110000 человек. На фоне увольнений и снижения капитальных издержек не следует допускать провалов в жизнедеятельности таких городов. Принимая во внимание падение нефтегазовых доходов провинции Альберта на 85% лишь в течение последнего финансового года и рост безработицы до 7%, удержать ситуацию под контролем удастся лишь посредством наращивания задолженности и роста налогов. Ожидается, что в течение следующих 3-4 лет долговые обязательства провинции Альберта возрастут в три раза до 58 млрд долларов, несмотря на повышение подоходного налога и внедрение налога на выбросы парниковых газов.

Ирак

— 50% ВВП приходится на нефтедобычу
— Перспектива исчерпания валютных запасов страны в течение полутора лет
— В планах — к 2020 г. увеличить нефтедобычу в три раза
Спустя тринадцать лет после начала военного вторжения Соединенных Штатов и более двух лет после появления «Исламского государства» на его территории Ирак продолжает занимать второе место по нефтедобыче в рамках ОПЕК и шестое — в общемировом масштабе.

Война и вытекающая из нее неспособность развивать экономику в нормальных, предсказуемых условиях во многом предопределили вектор развития нефтяной промышленности Ирака в последнее десятилетие. Нефть стала спасательным элементом иракской государственности — на сегодня порядка 50% ВВП и 90% доходов государства приходится на нефтедобычу. Очевидно, что Багдад и впредь будет чрезмерно зависеть от общемировых энергетических трендов.

В 2010–2015 гг. добыча нефти в стране, исключая Курдистан и подконтрольные курдам территории, выросла на 1 млн баррелей в день (до 3,5 млн). С методологической точки зрения рассчитать объем нефтедобычи Ирака довольно сложно. Дело в том, что иракский Курдистан добывает 500000 баррелей нефти в день в обход центрального правительства после того, как договоренность конца 2014 г. между Багдадом и Эрбилем о распределении доходов оказалась недействительной. Более того, под контролем курдов находится и нефтеносный регион Киркук на Севере страны, который был освобожден курдистанскими пешмерга от боевиков «Исламского государства» (ИГ).
Государство ведет собственную военную кампанию против ИГ, которая требует значительных ресурсов. На фоне цены на нефть в 30–40 долл. за баррель запасы иностранной валюты существенно уменьшились — по состоянию на февраль 2016 г. они составляли 40 млрд долл.

При сохранении текущей конъюнктуры валютные запасы могут закончиться в течение полутора лет.

Чтобы справиться с последствиями кризиса, правительство Ирака в 2015 г. запросило помощь международных организаций — Всемирного банка (1,7 млрд долл.) и МВФ (833 млн долл.). Примечательно, что помимо восстановления уничтоженной в ходе военных действий гражданской инфраструктуры, около 350 млн долл. будут потрачены на развитие нефтяных коммуникаций. Таким образом, зависимость Ирака от нефтедобычи только укрепится, хотя согласованная с МВФ программа подразумевает отход страны от нефтяной иглы и экономическую диверсификацию.
Острой проблемой остается и чрезмерно разросшийся государственный сектор — в нем заняты более 8 млн человек. Расходы на его содержание (около 4 млрд долл.) превышают доходы от продажи нефти, фактически нивелируя прирост нефтедобычи, наблюдавшийся на протяжении последнего десятилетия. Однако, учитывая взрывоопасность экономических реформ, правительство пока не в состоянии принять какие-либо меры. То же можно сказать и о дорогостоящих субсидиях: 2% ВВП страны идет на продовольственные субсидии, 3,5% — на субсидии в электроэнергетике.

В этих условиях правительство Хайдера аль-Абади возлагает надежды на дальнейший рост нефтедобычи. Для этого есть все основания: 75% нефтяных запасов, основные разрабатываемые месторождения, нефтеперерабатывающие мощности и транспортная инфраструктура не пострадали в ходе войны с ИГ, так как находятся в южной части страны.
Маловероятно, что в будущем боевые действия затронут южные месторождения и объекты нефтяной инфраструктуры, на защиту которых правительство Ирака бросило 100000 полицейских.

Однако уже очевидно, что выполнить поставленную в начале текущего десятилетия задачу по увеличению добычи нефти к 2020 г. до 9 млн баррелей в день Багдад не сможет.

Несмотря на сложное положение правительства и разрушительные последствия войн, Ирак относится к числу наиболее перспективных нефтедобывающих государств. На территории этой ближневосточной страны находятся пять гигантских месторождений — «Румайла», «Западная Курна», «Зубайр», «Меджнун» и «Нахр Умр», запасы которых превышают 5 млрд баррелей. Близость к портам Персидского залива существенно облегчает транспортировку нефти. Как и большинство месторождений южного Ирака, гигантские месторождения расположены в малонаселенных местах и имеют благоприятные горно-геологические условия разработки. Остается лишь следить за тем, чтобы нефть послужила основой будущего роста экономики, а не одной из причин краха иракской государственности.

Иран

— Планы наращивать нефтедобычу и экспорт вне зависимости от цен
— Агрессивные планы закрепления присутствия в средиземноморском регионе
— Предоставляются беспрецедентно крупные скидки на предлагаемую нефть
После того как 16 января 2016 г. с Ирана были сняты санкции, введенные в связи с его ядерной программой, мировые рынки углеводородов охватило лихорадочное ожидание следующих шагов Тегерана.

На протяжении всего санкционного периода иранские власти не скрывали намерения сразу после отмены санкций восстановить прежние связи и увеличить экспорт нефти на 500000 баррелей в день. В течение первых недель именно это и произошло, однако большая часть экспортируемой нефти была с плавучих нефтехранилищ — в числе первых в ход были пущены запасы с острова Харг в Персидском заливе. Примечательно, что в качестве нефтехранилищ использовались не только наземные объекты, но и нефтяные супертанкеры — в танкерах класса VLCC хранилось в общей сложности до 28 млрд баррелей нефти и нефтепродуктов.

С точки зрения представителей Ирана, Саудовская Аравия и Ирак несут ответственность за прирост нефтедобычи в последние годы и, следственно, за низкие цены на нефть. Поэтому они должны в одностороннем порядке сократить объемы производства.

Благодаря минимальным издержкам нефтедобычи на месторождениях Ирана (до 1 долл. за баррель) режим надеется за полгода восстановить показатели экспорта, характерные для периода до введения санкций.

Стоит отметить, что в 2011 г. в Иране добывалось 3,7 млн баррелей нефти в день, однако впоследствии руководству ИРИ пришлось под воздействием санкций сократить производство на 600000 баррелей в день, а экспорт — на 1 млн баррелей. Перед Министерством нефтяной промышленности была поставлена задача в сжатые сроки выйти на показатель в 4 млн баррелей, причем вне зависимости от общемировой цены. Однако маловероятно, что эта задача будет выполнена в полной мере, поскольку внутренние ограничения позволят Тегерану нарастить добычу к концу 2016 г. лишь на 500000–600000 баррелей в день.
Прямым следствием санкций стали препятствия, возникающие на пути Тегерана к нефтяной экспансии, — снижение показателей нефтеотдачи из-за простаивания месторождений, истощение инфраструктуры (нефтепроводов, буровых и экспортных установок) из-за прекращения поступления в страну западных передовых технологий. Инвестиции государства в нефтяной сектор в 2014–2015 гг. были сведены к минимуму (до 6 млрд долл. в год) в связи с необходимостью поддерживать социальный сектор. По мнению С. Гавампура, главы подразделения стратегического планирования Министерства нефтяной промышленности ИРИ, на восстановление конкурентоспособности нефтяного сектора потребуется не менее 100 млрд долл.

Иран продолжает оставаться одним из ключевых игроков в рамках ОПЕК.

Ввиду отсутствия координации квот по добыче нефти стран-экспортеров с декабря 2014 г. Тегеран не преминет воспользоваться «правом довести объемы до исторически оправданных» показателей.
Следует отметить, что в 2011–2015 гг. иранская нефть продолжала поступать на традиционные рынки сбыта — в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе в Китай (в среднем 500000 баррелей в день), Индию (300000 баррелей в день) и Японию (около 170000 баррелей в день). Тем не менее за последние годы Саудовская Аравия и Ирак, совокупный прирост нефтедобычи которых за 2011–2015 гг. превысил 2 млн баррелей, заняли на рынках АТР ниши, образовавшиеся после изоляции Ирана. Вместе с Латинской Америкой, поставляющей тяжелые сорта нефти, эти страны представляют реальную конкуренцию для Тегерана. Что касается российских нефтедобывающих компаний, то они поставляют на рынки АТР легкую и низкосернистую нефть, поэтому непосредственного соперничества между Москвой и Тегераном за азиатские рынки ожидать не стоит.

Конкуренции Москвы и Ирана вместе с растущей активностью Саудовской Аравии и Ирака на континенте следует ожидать в Европе.
В 2011 г., еще до введения санкций, в Европу поставлялось около 600000 баррелей иранской нефти в день: треть — в Италию, около 150000 — в Испанию. Греция и Франция уже договорились с национальной иранской нефтяной компанией NIOC о возобновлении поставок с февраля 2016 г.

Для повторного закрепления своего присутствия в средиземноморском регионе Иран не будет жалеть финансовых ресурсов.

Доказательством этого служит тот факт, что сразу после снятия санкций Тегеран стал предлагать беспрецедентно крупные скидки — 6,55 долларов с одного барреля тяжелой иранской нефти.
Над проектом работали: Дарья Хаспекова, Татьяна Богдасарова и Александр Тесля.
Иллюстрации: Екатерина Чимирис
© 2016 Российский совет по международным делам, russiancouncil.ru