«Одна страна – две системы», версия 2.0: как строительство Большой зоны залива повлияет на судьбу Гонконга и всего Китая

Пока эксперты внимательно следят за деятельностью Китая, предполагающей, если использовать китайскую терминологию, его «выход за рубеж» в новых форматах, например, путем реализации инициатив «Пояса и пути» и строительства мирового «сообщества единой судьбы человечества», недостаточно изученным на данный момент остается одно из внутренних измерений интеграционных усилий Пекина, направленных на создание на юге страны Большой зоны залива.

Большая зона залива: территориальные рамки и содержание проекта

Под Большой зоной залива понимаются специальные административные районы Гонконг и Макао, а также несколько наиболее развитых городов и округов провинции Гуандун с наиболее высоким ВВП на душу населения: Гуанчжоу, Шэньчжэнь, Чжухай, Фошань, Чжуншань, Дунгуань, Чжаоцин, Хуэйчжоу и Цзянмэнь. Большая зона залива, занимающая территорию 56600 км² с населением 66,71 млн чел., должна в будущем по экономической мощи, ВВП на душу населения и уровню развития инноваций встать в один ряд с такими агломерациями, как Большой Лос-Анджелес, Область залива Сан-Франциско, Нью-Йоркская городская агломерация и агломерация Токийского залива. Концепция строительства Зоны была на официальном уровне выдвинута премьером Госсовета КНР Ли Кэцяном на 5 сессии ВСНП 12 созыва 5 марта 2017 г. Тем не менее не было представлено никаких подробностей. Ли Кэцян лишь отметил, что необходимо углублять сотрудничество между Гонконгом и Макао, с одной стороны, и провинцией Гуандун, с другой, а также разработать программу развития городской агломерации в Большой зоне залива, последовательно и точно следуя курсу «одна страна – две системы». В апреле последовала поездка по нескольким городам Большой зоны залива Лян Чжэньина, на тот момент занимавшего одновременно как пост главы администрации САР Гонконг, так и один из значимых постов на материке – пост заместителя председателя Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая,. Также Лян Чжэньин встретился с Ма Синжуем, губернатором и заместителем секретаря парткома провинции Гуандун, и обсудил с ним план развития городской агломерации, выдвинутый Ли Кэцяном.

Указанные события произошли как раз накануне празднования двадцатилетия передачи Великобританией Гонконга Китаю. 1 июля 2017 г. председатель Государственного комитета по развитию и реформам Хэ Лифэн, губернатор провинции Гуандун Ма Синжуй и главы администраций САР Гонконг Линьчжэн Юээ (Кэрри Лам), САР Макао Цуй Шиань (Фернандо Чуй) в присутствии Си Цзиньпина подписали Рамочное соглашение об углублении сотрудничества между провинциями Гуандун, САР Гонконг и САР Макао и содействии строительству Большой зоны залива. Помимо общих целей, таких как создание при содействии Макао платформы для сотрудничества с португалоязычными странами, а также усиление роли Гонконга в интернационализации юаня и сохранение его позиций как одного из центров мировых финансов и торговли, ключевого узла мировой транспортной сети, в документе перечисляются основные принципы, направления и механизмы сотрудничества в рамках Большой зоны залива.

В соглашении указаны следующие базовые принципы сотрудничества. Во-первых, это рост инновационности и создание взаимосвязанной системы инновационных центров и производств Зоны залива через увеличение открытости; во-вторых, использование взаимодополняющих преимуществ трех административных образований для осуществления взаимовыигрышного сотрудничества; в-третьих, рынок должен играть ведущую роль, а государство – стимулирующую и регулирующую; в-четвертых, добиваясь успеха на одном участке, необходимо осуществлять прорыв на всех остальных; в-пятых, приоритетом является устойчивое, экологичное, «зелёное» развитие.

В качестве ведущих направлений сотрудничества названы стимулирование транспортно-коммуникационной и инфраструктурной взаимосвязанности, постепенное повышение уровня рыночной интеграции между двумя специальными административными районами и провинцией Гуандун, создание согласованной системы развития современной промышленности Большой зоны залива, создание в агломерации в целом таких условий жизни, которые одновременно обеспечивали бы удобство проживания, работы, свободу отдыха и путешествий, формирование за счет выгодного положения Гонконга и Макао новых преимуществ в деле международного сотрудничества, в том числе взаимодействия со странами вдоль «Пояса и пути» для дальнейшего продвижения «выхода за рубеж», и, наконец, поддержка строительства масштабных площадок для сотрудничества в рамках Большой зоны залива, подобных таким, как гонконгско-шэньчжэньский инновационно-технологический парк.

Добиваться реализации поставленных задач планируется путем обеспечения более тесной координации работы управляющих органов каждого из административно-территориальных образований и Государственного комитета по реформе и развитию. Ежегодно в установленный срок должны проводиться четырехсторонние консультации. Помимо этого, в качестве механизма для реализации целей, зафиксированных в документе, рассматривается расширение участия в деятельности по созданию Большой зоны залива представителей широких слоев общества, профсоюзов, аналитических центров.

Роль и место Гонконга в строительстве Зоны

Строго говоря, «заливом», находящимся в сердце городской агломерации, является эстуарий реки Чжуцзян («Жемчужная река»), второй по полноводности и третьей по протяженности реки Китая после Янцзы. Гонконг располагается на её восточном побережье, и именно он является ключевым звеном в строительстве Большой зоны залива.

Необходимо отметить, что бывшая британская колония сыграла огромную роль в модернизации некогда отсталых аграрных южных провинций Китая и, в особенности, провинции Гуандун. В 50-е-60-е гг. XX века после образования КНР немалый вклад в рост экономической мощи Гонконга сыграл приток иммигрантов и капиталов с материка. В свою очередь, в ходе первых двух десятилетий реформ, с 3 пленума ЦК КПК 11 созыва в 1978 г. до возвращения Гонконга под юрисдикцию КНР в 1997 г., Гонконг активно вкладывал средства в экономику соседней провинции: туда, например, выносились трудоемкие производства, поскольку Китай обладал конкурентным преимуществом в виде дешевой рабочей силы; примерно на 28% ежегодно рос товарооборот между Гонконгом и материковым Китаем. В 1998 г. общий объем накопленных инвестиций Гонконга в Гуандуне составлял порядка 48 млрд долл. – 80% от общего объема ПИИ в провинции.

В XXI веке Гонконг неизменно удерживал лидерство по объему инвестиций в КНР (по данным статистических ресурсов, рассматривающих Гонконг отдельно от КНР по различным аспектам финансовой деятельности, в том числе по данным правительственного портала Invest in China). Так, в 2016 г., предшествовавшем подписанию указанного выше рамочного соглашения, на САР Гонконг приходилось до 69% фактически освоенных капиталовложений в материковый Китай (87,18 млрд долл.). Доля Гонконга осталась неизменной и в 2017 г., изменилась лишь абсолютная величина капиталовложений (98,92 млрд долл.).

ВВП САР Гонконг в разы меньше аналогичного показателя провинции Гуандун (320,9 млрд долл. против 1,35 трлн долл.), но больше ВВП любого отдельно взятого города Большой зоны залива. Например, ВВП административного центра провинции, города Гуанчжоу, как и одного из крупнейших городов провинции, Шэньчжэня, составляет около 319 млрд долл. В последние годы наблюдается тенденция к сокращению разрыва в показателях ВВП городов агломерации. Дело в том, что Гонконг растет медленнее (на 2-3% ежегодно в течение последних пяти лет), чем экономика провинции Гуандун (до 7,5% только в 2017 г.) и КНР в целом (6,9% в 2017 г.), однако экономическая система Гонконга уже давно достигла уровня развитых стран, поэтому данные показатели его роста не вызывают удивления. Примечательно другое: Гонконг превосходит каждый из городов Зоны по ВВП на душу населения в 1,5-2 раза (43700 долл. в 2016 г. против 21380 и 25200 долларов у Гуанчжоу и Шэньчжэня соответственно).

Таким образом, Гонконг занимает не самостоятельное, но центральное положение в Большой зоне залива, являясь своеобразными воротами в южный Китай. Собственно, стремительный экономический рост и нынешнее экономическое положение городов на материке, которые включает в себя Большая зона залива, стали возможны во многом благодаря гонконгским соседям. Около 80% ВВП Гонконга в 2017 г. было произведено в сфере услуг, по бòльшей части финансовых и банковских, и на нынешней стадии интеграции в рамках Зоны Гонконг с его обособленной от остального Китая экономической средой будет продолжать играть ключевую роль субъекта, предоставляющего широкий спектр финансовых инструментов для близлежащих городов.

Экономические выгоды, которые должны получить города провинции Гуандун в ходе реализации рассматриваемого проекта, очевидны. Гонконг же и без его запуска продолжал бы играть ключевую роль в регионе. Способен ли проект строительства Большой зоны залива принести городу какие-то дополнительные преимущества? Как строительство Зоны в целом скажется на Гонконге? Чего добивается центральное правительство, выдвигая новую инициативу и обозначая таким образом начало нового этапа интеграции между САР Гонконг, САР Макао и провинцией Гуандун?

Проблемы реализации инициативы и возможные последствия для Гонконга и центрального правительства

Проект Большой зоны залива упоминался даже в докладах 19 съезда КПК. Однако с момента подписания рамочного соглашения прошло еще слишком мало времени, чтобы судить, насколько он перспективен для самого Гонконга.

С целью изучить обстановку в соседних городах весной с визитом на материк отправится делегация парламентариев Законодательного собрания Гонконга от демократического лагеря – главного оппозиционного блока, противостоящего пропекинскому большинству. Планируется, что данная делегация от демократов будет самой многочисленной с 2014 г., когда город всколыхнули протесты по поводу инициированной Пекином реформы. На эту поездку возлагаются большие надежды по достижению взаимопонимания между материковыми властями и широкими политическими кругами Гонконга.

По-видимому, пока что отсутствует единое понимание сторонами содержания проекта. К примеру, одновременно с тем, как на сайте Жэньминь Жибао, официальной газеты ЦК КПК, заявляют о выгодах, образовательных и трудовых возможностях, которые предоставляет молодежи реализация интеграционной инициативы, в Гонконге пишут о том, что молодые гонконгцы очень слабо осведомлены о проекте, а половина из них вообще не знают о его существовании.

Конкретные детали проекта прояснятся после публикации разрабатываемого отдельного Плана развития городской агломерации Большой зоны залива Гуандун-Гонконг-Макао, обсуждавшегося также на заседании Центрального рабочего совещания по вопросам экономики в декабре 2017 г. На данный момент существуют различные оценки целесообразности его реализации.

Во-первых, успешной интеграции теоретически могут помешать (или замедлить ее) различия между правовыми системами и культурами Гонконга и Макао, с одной стороны, и городов материкового Китая, с другой, а также разрывы в уровне экономического развития между группой ведущих городов – Гонконгом, Макао, Гуанчжоу, Шэньчжэнем – и остальными городами агломерации. Если же предположить учреждение некой координационной группы или создание жесткого надпровинциального механизма регулирования по типу ЕС, необходимо учесть, что гонконгская общественность может увидеть в этом угрозу своим свободам.

Во-вторых, для достижения необходимого уровня инновационного и промышленного развития городам Большой зоны залива придется приложить существенные усилия для налаживания стабильного притока в регион самых талантливых людей – носителей передовых идей – не только Китая, но и всего мира. Ядром развития крупнейших мировых агломераций был именно человеческий ресурс. В связи с этим логичным выглядит решение включить в рамочное соглашение такое направление работы, как создание соответствующих амбициям региона условий жизни. Однако высокие заработные платы и интересные проекты еще не означают создание в рамках всей агломерации среды, наполненной подлинно «международным» духом, духом сотрудничества между ни много ни мало разными цивилизациями при самом высоком уровне доверия между людьми, среды, не подверженной мощной идеологизации. К тому же, опять-таки, если учитывать опыт интеграции в ЕС, можно предположить, что приток «передовых производительных сил» в наиболее развитые города Зоны (Гуанчжоу, Шэньчжэнь, Гонконг, Макао) может негативно сказаться на остальных городах и привести к несбалансированности экономического развития внутри агломерации в целом.

В-третьих, в случае Большой зоны залива речь идет, помимо прочего, об ускоренном создании инновационного кластера мирового масштаба, причем на данном этапе решающий импульс этому процессу придает государство. Развитие же инноваций всегда связано с большими рисками и в целом убыточно. Вопрос в том, насколько будущая Зона залива будет устойчива к издержкам инновационного развития и насколько государство будет готово длительное время поддерживать на должном уровне целые убыточные инновационные сектора ради того, чтобы они смогли «выстрелить» в будущем. Рассматриваемый интеграционный проект представляет новый китайский эксперимент, подобный тем, что стали проводиться в КНР после начала реформ, когда в социалистической стране создавались первые СЭЗ. Этот «китайский эксперимент новой эпохи» представляет собой колоссальную важность, так как на его основе в Китае планируется в дальнейшем создавать другие инновационные кластеры – «двигатели развития» будущего, соответственно, от успеха его осуществления в какой-то степени зависит будущее всего Китая.

Тем не менее, несмотря на потенциальные проблемы и разрывы между городами агломерации, есть мнение, что именно сейчас Гонконгу нужно совершить «рывок» для достижения большей степени интегрированности в комплементарную ему экономику близлежащих городов. Промедление, помимо потери экономических бонусов, может означать, что, когда САР будет в будущем вести с Пекином переговоры о судьбе гонконгской автономии после 2047 г., договариваться придется на условиях, приемлемых для центральных властей, и возможное устранение автономии негативно скажется на гонконгском экономическом «острове».

Пекин, в свою очередь, помимо создания инновационного кластера – «драйвера будущего», также преследует цель добиться большей степени интегрированности специальных административных районов и материка. Об этом говорит то, что в рамочном соглашении на первом месте стоят именно положения о «стимулировании транспортно-коммуникационной и инфраструктурной взаимосвязанности (стоит вспомнить о том, что уже близится открытие движения по мосту Гонконг-Чжухай-Макао – самого длинного моста через водное пространство в мире) и постепенном повышении уровня рыночной интеграции между двумя специальными административными районами и провинцией Гуандун». Весьма вероятно, что инициатива строительства Большой зоны залива представляет собой намерение центральных властей создать задел на будущее, чтобы интегрированные в экономику страны специальные административные районы впоследствии без лишних трений стали частью «одной системы в одной стране». Ранее попытка сделать шаг вперед в деле окончательного «воссоединения» Гонконга и КНР уже предпринималась. В 2014 г. в Пекине попробовали инициировать поправки в Основной закон Гонконга, ограничивающие автономию САР в части выборов главы администрации, что вызвало волну протестов в автономии. В итоге поправки не были приняты. Символично, что начало строительства Большой зоны залива пришлось на год празднования двадцатилетия возвращения Гонконга под юрисдикцию Китая. Воплощение в жизнь новой инициативы правительства КНР, таким образом, связано не только с развитием китайской экономики, а имеет также и политическую подоплеку.

Заключение

Случай Гонконга уникален во всех отношениях. Интеграционным процессам на юге Китая уделяют незаслуженно мало внимания. Между тем, они являют собой удивительный пример внутристрановой интеграции, когда образования с разными порядками социального доступа, с разными политическими традициями, правовыми и экономическими системами, но населенные представителями одной нации, пытаются найти точки соприкосновения и достигнуть приемлемого для всех – пекинского правительства, гонконгской общественности, политиков и деловых кругов в Гонконге и на материке – консенсуса. Причем уже установлен конкретный год (2047), до наступления которого стороны должны окончательно прояснить большинство вопросов в двусторонних отношениях. Гонконг не имеет ни возможности выйти из интеграционного процесса по причине отсутствия военной и международно-политической самостоятельности, ни желания предпринять подобный шаг вследствие наличия многочисленных интересов на материке у гонконгских компаний и профессиональных объединений. При этом в городе, безусловно, сохраняется «гонконгский дух» и стремление сберечь демократические ценности.

В течение длительного времени экономика Гонконга и так была завязана на материковом Китае, однако сейчас, после неудачи попытки Пекина хоть сколько-нибудь сильнее вовлечь Гонконг в свою политическую орбиту, широкомасштабная экономическая инициатива, предполагающая достижение более глубокого уровня интеграции между САР Гонконг, САР Макао и материковыми городами Китая приобретает повышенное значение. Длительность автономии Гонконга, в том числе в валютно-кредитной и финансовой сферах, оговоренная при его передаче Китаю, составляет 50 лет, двадцать из которых уже прошли. Хотя пока что о строительстве Большой зоны залива за пределами Гонконга и, тем более, КНР, говорят немного, от развития инициативы в ближайшие годы будет зависеть не только будущее китайской экономики, но и будущее процесса окончательного воссоединения «соотечественников из Гонконга и Макао» с Китаем, а также, возможно, судьба тайваньского вопроса. Формула «одна страна – две системы» прямо сейчас получает новое концептуальное измерение и выходит на новый исторический этап, который во многом предопределит как будущее Китая, так и расстановку сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе в целом.