Блог Анастасии Гейдаровой

Ан-Нахда ― новый ХДС/ХСС? Видение будущего Туниса и региона в программных документах и заявлениях лидеров партии «Ан-Нахда». Часть II

19 июля 2018
Распечатать

X конгресс Ан-Нахды: разделение политической и религиозной составляющих

В 2016 году лидеры политического движения “Ан-Нахда” стали активно высказываться в пользу смены своей риторики на более умеренную, что было вызвано, в частности, победой светских сил на выборах 2014 года. Несменяемый лидер партии, Рашид Ганнуши, заявил, что его партия “уходит от политического ислама” и вступает в эру исламской демократии.

С 20 по 22 мая 2016 года состоялся X конгресс партии, на котором обсуждались предложения по реформированию доктрины движения. Примечательно, что на нем также присутствовал лидер партии Нидаа Тунис и нынешний президент Туниса Бежи Каид ас-Себси. На Съезде планировалось прояснить связь между религиозной миссией партии (да’ват) и ее политической составляющей. До этого Лотфи Зитун, политический советник Ганнуши, уже в 2012 году предвидел возможную реконфигурацию Ан-Нахды, а в интервью от 2015 года выступал за разделение политики и религии в Тунисе.

Идея отделения религии от политики вызвала горячие дебаты внутри Ан-Нахды (в связи с протестами со стороны наиболее консервативных партийных кадров), в ходе которых был достигнут консенсус, именуемый как “специализация”: каждый член партии должен участвовать соразмерно своим собственным интересам и возможностям в различных организациях гражданского общества, независимых от партии. В проекте резолюции Конгресса говорилось, что в современной конституции Туниса предусматривается последовательное разделение между гражданским обществом и политическими партиями, поэтому партийные лица не должны одновременно занимать должности в неправительственных организациях.

По словам Рашида Ганнуши, Ан-Нахда приняла идею гражданской партии, чтобы различать между тем, что священно в исламе, и тем, что подвластно свободной интерпретации. При этом лишь малое количество исламских текстов являются строго однозначными. Политическая сфера не является священной или незыблемой, она является гражданской, а потому открыта для независимого суждения (иджтихада), и Ан-Нахда намеревается действовать именно в этом поле. Если, к примеру, имам будет избран в законодательный орган, он должен оставить свою религиозную деятельность.

Ганнуши считает, что Тунис не нуждается в политическом исламе, потому что нынешняя конституция гарантирует защиту религии. Политический же ислам является реакцией на диктаторский режим и в этом смысле вполне оправдан, так как может быть инструментом мобилизации народа против диктатора; при этом, Ганнуши советует исламистам “сотрудничать с другими силами и стремиться к консенсусу”.

Современные программные цели Ан-Нахды

Статут партии, пересмотренный на X конгрессе, в основном не отличается от программных заявлений 2011 года и определяет движение как “национально-политическую партию с опорой на ислам, которая в рамках республиканской системы содействует созданию современного Туниса, процветающей демократии, охраняет свою религию и самобытность и стремится укрепить ценности свободы и гражданства”. Ан-Нахда рассматривает социальную справедливость и борьбу за единство арабского Магриба как шаг на пути к достижению арабского и исламского единства и освобождения Палестины.

Движение нацелено на защиту национальной независимости и национального единства, развитие структур гражданского общества и стремиться к построению демократического и справедливого государства и установлению равенству между всеми гражданами. Общественные и индивидуальные свободы и справедливость являются центральными ценностями в воплощении ислама и включают утверждение политического плюрализма, свободы СМИ, печати и творчества.

Ан-Нахда “содействует статусу женщины” и стремиться активизировать их роль в обществе (в частности, в Совете Шуры введены определенные квоты для женщин и молодежи ― их представительство должно быть не менее 10% от общего числа членов Совета).

Ан-Нахда стремиться к “установлению единых тенденций между арабскими и исламскими народами”, вносит свой вклад в укоренение арабской исламской идентичности. Помимо этого партия стремиться создать сильную национальную экономику, которая должна способствовать интеграции Магриба, арабской, исламской и глобальной открытости.

Арабский язык является основным языком в области образования и управления, “инструментом культурного возрождения, который способствует объединению нации и позитивному и творческому взаимодействию с культурами мира”.

Внешняя политика должна быть основана на взаимном уважении, справедливости и поддержке уязвимых народов.

Проблемы в раю

То, что в 2014 году Ан-Нахда вошла в коалицию с главной светской партией, продемонстрировало приоритет для нее конкретных политических целей, а именно — участие во власти и сохранность своего электората. Тем не менее, заявления об отделении религии от политики не вызвали доверие со стороны многих граждан, а некоторые моменты заставляют сомневаться в их искренности. Более того, несмотря на бесконечные заявления Ганнуши о “важности коалиционного правительства”, Ан-Нахда испытывает весьма сложные отношения со своим светским собратом Нидаа Тунис.

Зимой 2017 года Собрание народных представителей предложило законопроект о предоставлении избирательного права военнослужащим и сотрудникам служб внутренней безопасности. Против законопроекта яростно выступала Ан-Нахда, члены которой боялись, что этот электорат не будет голосовать за них на предстоящих муниципальных и региональных выборах. Кроме того, многих возмутило то, что летом 2017 года Ганнуши фактически блокировал предложение президента об уравнивании женщин и мужчин в правах на наследование имущества[i].

Следует отметить, что в 2016 году в парламенте Туниса произошли перестановки, выгодные нахдистам. Многие депутаты покинули Нидаа Тунис, в результате чего она раскололась на три партии и потеряла целых 22 человека. Ан-Нахда, таким образом, на данный момент обладает наибольшим количеством депутатов в парламенте. Руководитель Нидаа Тунис и по совместительству сын президента Хафиз Саид Себси недоволен таким раскладом и считает, что его партия должна иметь львиную долю министерских портфелей, так как именно они выиграли выборы в 2014 году. Одновременно с этим многие политические и общественные силы в Тунисе призывают к отставке правительства, которое не способно решить экономические проблемы, сложившиеся в стране.

Помимо разлада между основными политическими силами, внутри самой Ан-Нахды наблюдается идеологический раскол. В. Кузнецов отмечает, что внутри Ан-Нахды уже после революции 2011 года сложились разные идеологические течения, и, если риторика нахдистов, направленная на широкую публику, является максимально либеральной, то от некоторых партийных фигур, а также на местном уровне можно услышать более радикальные высказывания. Несмотря на идейные расколы, которые в принципе, присущи многим политическим движениям, фигура Рашида Ганнуши, возможно, является той символической консолидирующей силой, держащей партию вместе и обеспечивающей ее продолжительное существование.

Другой эксперт, Г. Лукьянов, считает, что на правительственном кризисе сказывается падающая экономика страны: Ан-Нахда за время нахождения у власти продемонстрировала отсутствие опыта политического управления и отсутствие доверия со стороны иностранных инвесторов, и теперь в условиях крайне негативной экономической ситуации даже поиск компромисса и уступки не могут помочь справиться с проблемами.

4 июля 2018 года, несмотря на “поиски консенсуса”, официальный представитель Нидаа Тунис сообщил, что альянс между его партией и Ан-Нахдой распался. Позже, 16 июля, президент Себси заявил, что если правительственный кризис не разрешится, премьер-министру придется уйти в отставку.

img_1507.jpg

Источник

Ан-Нахда продолжает удивлять

6 мая 2018 года в Тунисе прошли первые после революции муниципальные выборы, которые отметились победой Ан-Нахды: она получила 2138 мест (30%), тогда как Нидаа Тунис —1587 (22%). При этом больше всего мест получили независимые кандидаты — 2382 (33%). Противники от Нидаа Тунис, однако, делают акцент на том, что явка на муниципальных выборах была крайне низкой — менее 30 %, что было вызвано недоверием населения к политической власти в принципе, учитывая нарастающие экономические проблемы в стране.

Больше всего голосов за нахдистов отдали жители южной части страны, то есть самых густонаселенных районов. Победа на муниципальных выборах увеличивает шансы Ан-Нахды на лидерство в предстоящих парламентских выборах в 2019 году.

Удивительным фактом стало то, что Ан-Нахда на муниципальных выборах в Монастире выдвинула кандидата-иудея Симона Сламу, которого также поддержал Чокри бен Джанет, возглавляющий список кандидатов от партии в муниципалитете. Сам Слама сообщил, что, в случае победы, он “готов поклясться на обеих священных книгах — на Торе и Коране” (Слама, к сожалению, не смог пройти в муниципалитет, так как был седьмым в списке, когда прошли лишь первые пять). При этом один из лидеров партии Абдельхамид Джласи заявил, что его движение “видит разницу между иудаизмом и сионизмом и стремится интегрировать евреев общественную жизнь”.

3 июля 2018 года на выборах в мэры столицы победила Суад Абдеррахим, кандидат от Ан-Нахды, став, тем самым, первой женщиной-мэром в истории Туниса. Абдеррахим является менеджером фармацевтической фирмы, не носит чадру и известна своими брючными костюмами. Однако на выборах в муниципалитеты Абдеррахим выдвигалась как независимый кандидат.

Ан-Нахда ― новый ХДС/ХСС?

В 2014 году, после принятия Тунисом новой конституции, Рашид Ганнуши заявил, что не видит конфликта между умеренным секуляризмом и умеренным исламом: “если в Европе существуют христианские демократические партии, точно как во многих странах есть партии с буддистским или же индуистским бэкграундом, то почему не может существовать исламская демократическая партия?”

Помимо этого, Ганнуши не разделяет мнения о том, что вероотступничество является преступлением, как считается во многих других арабских странах. В своих работах, написанных в начале 90-х, он писал о том, что ислам гарантирует свободу вероисповедания; свобода веры прописана в самом Коране, и в исламе нет какой-либо церкви, которая могла говорить от имени Бога или ислама. Более того, лидер Ан-Нахды указывает на то, что плюрализм не был чем-то, что им пришлось перенять у Запада, напротив, он был исторически присущ исламским сообществам, которые принимали людей разных религиозных воззрений и гарантировали свободу и разнообразие.

Само существование Ан-Нахды и ее продолжительная поддержка со стороны определенной части населения обусловлена объективными факторами. Ан-Нахда существует довольно давно и за это время успела заслужить определенный авторитет и значительное число сторонников, хотя их количество и упало за последнее время. Согласно официальной статистике около 98% населения Туниса считают себя мусульманами, и хотя многие из них не но соблюдают строгих обрядов (не молятся 5 раз в день, женщины не носят платок и т.п.), Ан-Нахда, так или иначе, является выразителем мнения большинства наиболее религиозных слоев населения и в этом контексте очень важна, так как, если не будет подобной партии с религиозным ориентиром, находящейся в правовом поле, существует возможность, что популярность могут набрать крайне радикальные движения.

При этом Ганнуши настаивает, что многие граждане присоединятся к ним, так как большинство тунисцев являются умеренными; “они считают себя мусульманами, но они открыты для новых идей, поэтому невозможно, чтобы салафитское движение стало реальным трендом в Тунисе”. Тунис, по его словам, обладает тем, чего нет у других арабских стран: умеренный темперамент и гармоничное население (оно максимально гомогенное по своим этническим и религиозным признакам). Демократии нужно общее основание, и хотя его не существует в некоторых арабских странах, само “арабское измерение” может быть той общей чертой, которая связывает эти государства. Именно это разделяемое всеми арабское измерение способствовало распространению революции из Туниса в другие страны региона, поэтому революция не была привнесена извне.

Важно отметить, что “Ан-Нахда” не были единственными, кто выступал против действующей власти. Социально-экономическая ситуация в Тунисе оставляла желать лучше, и за время правления Бен Али положение только ухудшалось. В условиях репрессий многие светские левые силы присоединились к исламистам в их борьбе против режима Бен Али.

Возможно, тунисское население действительно обладает определенной спецификой, в условиях которой радикальные идеологии просто не могут иметь широкую поддержку граждан. Несмотря на ухудшающуюся экономическую ситацию, уровень образования в Тунисе всегда был сравнительно высоким, а армия всегда оставалась в стороне от политики (в отличие от многих других стран где армия крайне политизирована и высока вероятность военных переворотов, как это было, например, в Египте). Кроме того, в Тунисе хорошо развиты институты гражданского общества — доверие к профсоюзам со стороны граждан гораздо выше, чем к политическим партиям. Тогда именно эта специфика обуславливает адаптацию Ан-Нахды ради выживания. Чтобы модернизация проходила успешно, люди должны мыслить определенным образом, чтобы демократические реформы легко накладывались на уже подготовленную почву.

Примечание:

[i] Видясова М.Ф. Тунис: Маршрут в XXI век, 2018. С.642

Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся