Египетская конституция: исламское «да» светскому «нет»

http://asiaafrica.ru/images/AA_nomers/2013/201303/Vasil%27ev,%20Vinitskij.%20Egipetskaya%20konstitutsiya.pdf

Спустя два года после свержения режима Хосни Мубарака в результате революции 25 ян­варя Египет продолжает приковывать самое пристальное внимание, напоминая своей не­предсказуемостью либо бушующий вулкан, либо, скорее, театр боевых действий. Много­численные жертвы - десятки убитых и сотни раненых - стали уже обязательным следствием нескончаемых демонстраций противников и сторонников режима.

С тяжелейшими боями на политических и экономических полях страны новым властям в лице «братьев-мусульман» приходится отвоевывать право на управление крупнейшим в арабском мире государством. Они пытаются доказать всему миру свою состоятельность и умеренность, но одновременно не отказываются от своих пока еще мало понятных для ми­рового сообщества целей. Эта борьба сопровождается перекройкой под свои интересы и цели десятилетиями создававшиеся государственные институты Страны пирамид и попыт­ками предотвратить экономический крах.

Очередной вехой этого процесса стало принятие новой египетской конституции, которая войдет в историю страны как Конституция 2012 года.

«Я не читал текст консти­туции, но я хочу, чтобы в Египет вернулась стабильность». Эта фраза улич­ного торговца в Каире как нельзя ярче демонстрирует настроения, с которыми большинство участ­ников всенародного референдума по Основному закону пришли к урнам для голосования. Сам ре­ферендум в Стране пирамид со­стоялся в непривычном для ми­ровой политической практики двухраундовом формате - 15 и 22 декабря.

Безусловно, тоску по стабиль­ности нельзя назвать единствен­ным фактором, стимулировавшим 17 млн человек, оказавшихся бо­лее активными из 52 млн зарегист­рированных и имеющих право го­лоса, отстоять многочасовые оче­реди, чтобы поставить «галочку» в красном или синем кружочке бюл­летеня для голосования. Однако он оказался превалирующим и по­мог склонить чашу весов в пользу утверждения конституции.

По официальным данным, оз­вученным главой Центральной избирательной комиссии Египта Самиром Абу аль-Мааты, проект новой конституции поддержали 63,8% избирателей (10 млн 693 тыс.), проголосовали против - 36,2% (6 млн 61 тыс.). Сухая ста­тистика свидетельствует, что яв­ка составила 32,9%. В действи­тельности же эта цифра скрывает за собой многое: и политическую аморфность египетского общест­ва, существенную массу которого составляют неграмотные бедняки, и боязнь и запуганность мень­шинств, и слабость политических сил в мобилизации электората.

Тем не менее, с полной уве­ренностью можно утверждать, что египтяне в основной своей массе устали от неопределеннос­ти и нестабильности «смутного времени» и надеялись, что новая конституция станет отправной точкой для нормализации внут­риполитической ситуации, поло­жит начало социально-экономи­ческим переменам. Вот, пожалуй, одна из основных причин, почему население не стало принимать в расчёт спорные положения Ос­новного закона, даже несмотря на то, что он во многом отвечает ин­тересам находящихся у власти «братьев-мусульман».

В его основу положена Кон­ституция 1971 г., принятая при Хосни Мубараке. В документе 234 статьи, наибольшие споры из них вызвали ст. 2 и 219, содер­жавшие в начальной редакции от­сылки к нормам шариата (ислам­ского закона).

Статью 2 удалось сохранить в формулировке, существовавшей последние 40 лет: «Положения шариата являются основным ис­точником законодательства», с дополнениями в следующей, ст. 3, о том, что гражданские и рели­гиозные дела проживающих в Египте коптов (христиан) и иу­деев, а также выборы их духов­ных лидеров будут регулировать­ся в соответствии с законода­тельными нормами этих конфессий. Тем не менее, исламисты, ус­тупив в этом, провели свои формулировки через ст. 219, которая сводится к тому, что принципы шариата в своей правопримени­тельной практике отталкиваются от Корана и норм жизни ислам­ского общества.

Не меньшие разногласия и широкое поле для выгодного трактования вызывает и статья об образовании. С одной стороны, Конституция гарантирует всем гражданам право «на получение качественного образования, кото­рое является бесплатным на раз­личных этапах в государственных образовательных учреждениях». При этом начальное образование является обязательным. С другой же - текст предписывает «всем го­сударственным и частным обра­зовательным учреждениям следо­вать государственным учебным планам и целям, а также обеспе­чивать связь между образованием и потребностями общества и про­изводства», что ставит египетское образование в прямую зависимость от целей и текущих интере­сов правящей верхушки государства.

По новой конституции прези­дент в случае объявления войны должен сначала заручиться под­держкой парламента и Нацио­нального совета по обороне, в со­став которого входят представи­тели высшего военного командо­вания страны, а также граждан­ские лица. При Мубараке достаточно было одобрения только за­конодательного органа.

Основной закон ограничил срок президентства 4 годами с правом однократного переизбра­ния. Впрочем, это положение бы­ло прописано еще в конституци­онной декларации, принятой ар­мией после революции 25 января и позднее отмененной Мухамме­дом Мурси. Прежняя конститу­ция предусматривала 6-летний срок президентских полномочий с правом неограниченного пере­избрания. Отдельно в документе указан срок службы генерального прокурора - также 4 года. Его от­ныне будет назначать лично глава государства.

Безусловно, конституция яв­ляется основой для любого госу­дарства и дает возможность фор­мировать общественные устои.

Однако в Египте референдум по основному закону и события, ему предшествовавшие, могут опро­вергнуть эту истину, поскольку они наглядно продемонстрирова­ли новое явление в египетской политической жизни - раскол об­щества по религиозно-политиче­скому признаку. Очевидна четкая граница, разделившая египтян на два лагеря: исламский (использу­ем этот термин, поскольку поня­тие «исламистский» несет сугубо политический оттенок, хотя ниже по тексту оно и будет употреб­ляться. - Прим. авт.), представи­тели которого активно укрепля­ют свою власть и используют для этого любые средства; и светский, сторонники которого пытаются не допустить установления в стране новой диктатуры, возможно, более жесткой, чем свергну­тый 2 года назад режим Хосни Мубарака.

КОНСТИТУЦИОННАЯ ДЕКЛАРАЦИЯ МУРСИ - ВЫЗОВ ОБЩЕСТВУ?

Последний в 2012 году и, по­жалуй, наиболее масштабный с момента революции 25 января политический кризис в Египте вспыхнул 22 ноября, когда прези­дент Мухаммед Мурси, предста­витель религиозно-политической организации - Ассоциация «бра­тьев-мусульман» (АБМ) - издал свою Конституционную деклара­цию, направленную на ограниче­ние полномочий судебной систе­мы. Вопреки существовавшим на тот момент законам, он уволил генерального прокурора Абдель Магида Махмуда, при котором решением уголовного суда была оправданна группа функционе­ров эпохи Мубарака по одному из самых значительных эпизодов ре­волюции - делу о «битве на верб­людах». Кроме того, Мурси замк­нул на себе все ветви власти, од­новременно наделив свои реше­ния иммунитетом от судебных оценок. По сути, судебная систе­ма страны, исторически пользую­щаяся наибольшим доверием у населения, была изолирована, а президент расчистил себе поле для более масштабных политиче­ских маневров.

В дополнение к декларации президент издал новый «Закон о защите январской революции», предусматривающий начало по­вторных судебных разбира­тельств в отношении лиц, винов­ных в убийствах демонстрантов в дни революции 25 января, а так­же тех, кто провоцировал нападе­ния на протестующих, участвовал в пытках и издевательствах над ними. Это решение фактически развязало кампанию гонений и преследований функционеров свергнутого режима, многие из которых сохраняли свои позиции в государственных структурах.

Эти беспрецедентные и весьма рискованные решения вызвали резкое неприятие со стороны светских сил и даже некоторых групп и отдельных деятелей, ас­социирующих себя с политичес­ким исламом.

«Президент подорвал понятие государственности и законности, узурпировал власть, провозгла­сив себя наместником Всевышне­го на земле и назвав себя новым фараоном, - заявил Мухаммед аль-Барадеи, бывший глава МА­ГАТЭ, лидер партии «Дустур» («Конституция»). - Это удар по революции, который может иметь самые непредсказуемые последствия».

В свою очередь, Амр Муса, возглавляющий партию «Египет­ский конгресс», предостерег: «Страна стоит на пороге серьез­ной дестабилизации. Египтяне не примут нового диктатора, воз­можны новые волнения». Он под­черкнул, что страна «входит в фа­зу, далекую от демократии и вер­ховенства закона».

По словам Ахмеда Шафика, бывшего главы правительства и основного соперника Мурси на президентских выборах 2012 г., президент полностью пренебрег законностью. «То, что сделал Мурси, не было в истории Египта со времен колониализма, - ут­верждал он. - Президент подо­рвал основы власти и подмял под себя все полномочия, сделав себя абсолютным правителем, чем ос­корбил почти 90 млн египтян, ставших свидетелями его жаднос­ти».

Бурная реакция последовала и со стороны судебных органов. В знак протеста судьи по всей стра­не объявили забастовки. Верхов­ный суд заявил, что «указы главы государства беспрецедентны по своим нападкам на свободу суда и его решений». Конституционный суд страны начал рассматривать возможность вынесения прези­денту импичмента за нарушение присяги и подрыв конституцион­ных основ государства.

Обстановка накалялась с каж­дым днем. Стоить заметить, что решение Мурси было объявлено на фоне продолжавшихся уже три дня столкновений агрессивно настроенной молодежи с силами правопорядка на улице Мухам­меда Махмуда, прилегающей к пощади Ат-Тахрир.

Митинг, организованный в па­мять о жертвах трагических со­бытий конца ноября 2011 г., когда в беспорядках погибли более 40 человек, быстро перерос в затяж­ное противостояние, как только толпа начала предпринимать по­пытки прорваться к расположен­ному здесь зданию МВД, а поли­ция в ответ была вынуждена ис­пользовать слезоточивый газ. По­этому обнародованный президен­том указ произвел эффект добавленного в огонь масла. На Ат-Тахрире моментально появились растяжки «Вход «братьям» за­прещен» и портреты, изображаю­щие пополам лица Мурси и Мубарака, с подписью - «Мухаммед Мурси Мубарак» (карикатурный коллаж был совмещен с игрой слов в именах двух президентов - Мухаммед Мурси и Мухаммед Хосни Мубарак. - Прим. авт.). Все подходы к площади были пе­рекрыты металлическими заграждениями.

Подобным образом развива­лись события и в других городах. В Александрии, Суэце, Асьюте, Исмаилии, Порт-Саиде протесту­ющие атаковали штаб-квартиры и офисы Партии свободы и спра­ведливости (ПСС), политическо­го крыла Ассоциации «братьев-мусульман». Многие из них были сожжены. Счет пострадавших в столкновениях пошел на десятки.

Власти не ожидали такого по­ворота событий и не были полно­стью к ним готовы. Официальный представитель президентской ад­министрации Ясир Али попытал­ся пояснить, что расширенные президентские полномочия «но­сят временный характер», а сама Конституционная декларация призвана «исключить политиза­цию судебной системы» и наказать тех, кто ответственен за кор­рупцию и другие преступления, совершенные в эпоху прежнего режима. При этом он призвал политические силы к диалогу.

Тем не менее, как оказалось, на уступки власти предержащие идти не собирались. «Страна встала на путь свободы и демо­кратии. Мы идем вперед, и никто не преградит нам дорогу, - заявил президент Мурси в обращении к своим сторонникам на следую­щий день после публикации сво­их указов. - Я исполняю свой долг в угоду Всевышнему и родине, а решения принимаю, выслушав всех». Комментируя принятые накануне решения, наделяющие его исключительными полномо­чиями, он заявил: «Я обращаюсь ко всем египтянам, противникам и поддерживающим меня, тем, кто долго страдал от коррупции, диктатуры и несправедливости. Я - на стороне народа и его воли, но­вой декларацией я не собираюсь ни с кем сводить счеты. Она не направлена против кого-либо и никого не дискриминирует».

«Я никогда не стремился и не стремлюсь узурпировать законодательную власть, - заявил он. - Однако я обещал, что вмешаюсь, если увижу, что наша родина в опасности. И именно это я и сде­лал».

По словам президента, его указы нацелены на «стабилиза­цию общественной, политичес­кой и экономической» жизни страны, «чтобы сохранить родину и достижения революции, кото­рую уже никто не остановит». Глава государства напомнил о «разнице между настоящими ре­волюционерами и преступника­ми, которых нанимают, в т.ч. на деньги коррупционеров, чтобы атаковать госучреждения». «Это­го мы позволить не можем, и при­влечем тех, кто разжигает беспо­рядки за звонкую монету, к ответ­ственности в рамках закона».

«Мы уже достигли ряда целей революции, но другие еще пред­стоит достичь, - заявил Мурси. - И я призываю всех смотреть не себе под ноги, а вперед, ведь мы все хотим великого будущего. Я буду гарантом независимости ис­полнительной, судебной и зако­нодательной ветвей власти. Ведь только через законы и государст­венность мы сможем продвигать Египет вперед» [1].

Заявление президента, кото­рое миллионы египтян слушали с затаенным дыханием, не оправда­ло надежд и не стало поворотным моментом в сторону разрядки. Скорее, наоборот, оно было вос­принято как признание всего то­го, что было сделано Мурси и в чем он, собственно, обвинялся. Его противники встретили вы­ступление с негодованием и требованиями оставить президент­ский пост. Волна массовых акций протеста и беспорядков начала разрастаться по всей стране, чис­ло пострадавших только за пер­вые три дня превысило 500 чело­век. На этом фоне советники гла­вы государства один за другим подали в отставку. Этот шаг наи­более выразительно пояснила из­вестный публицист Сакина Фуад: «Конституционная деклара­ция вызывает много вопросов, на которые нет ответов. Я приняла этот пост, чтобы быть полезной стране, но когда стало ясно, что президент не нуждается в советах своих помощников, я поняла, что мое дальнейшее присутствие там бессмысленно».

ЕДИНЕНИЕНА ФОНЕ РАСКОЛА

Однако «декларация Мурси» имела и еще одну сторону: она оказалась недостающим камнем в фундаменте единства либерально-демократических и светских сил Египта, которые еще за несколько недель до этого представ­лялись разобщенными, соперничающими друг с другом партия­ми и движениями. Они заявили о формировании «Фронта нацио­нального спасения», который объединил оппозицию под кол­лективным руководством наибо­лее видных лидеров: главы пар­тии «Египетский конгресс», быв­шего кандидата в президенты Амра Мусы, еще одного экс-канди­дата на президентский пост, возглавляющего ныне «Египетское национальное течение» насериста Хамдина Саббахи и влиятель­ного политика, упоминавшегося выше Мухаммеда аль-Барадеи. Кроме того, намерение присоеди­ниться к либералам высказывал и умеренный исламист, «изгнан­ный» из Бюро наставников Ассо­циации «братьев-мусульман» Абдель Монейм Абуль Футух, руководящий партией «Сильный Еги­пет».

«Не было бы счастья, да несча­стье помогло» - противоречия и разногласия, помешавшие еги­петским либералам, социалистам, насеристам и более мелким поли­тическим силам привлечь доста­точно электората для участия в парламентских выборах осенью 2011 года, были отодвинуты на второй план, и оппозиция спло­тилась против общего противни­ка. Хотя еще за месяц до указан­ных событий многочисленные аналитики, эксперты и наблюда­тели в один голос утверждали о наличии глубокой разобщеннос­ти оппозиционных сил, соперни­честве и конкуренции между ли­дерами, и считали бесперспектив­ной саму идею объединения.

Тем не менее, уже 24 ноября они провели первое совместное заседание, на котором постара­лись выработать план действий или, скорее, противодействий «президентскому произволу». В самых общих чертах он был озву­чен Х.Саббахи, который заявил, что никакого диалога с Мурси не будет до отмены Конституцион­ной декларации. «Мы будем гово­рить с настоящим президентом, а не с полубогом», - подчеркнул он, сообщив, что уже 27 ноября оппо­зиция организует «марш миллио­нов».

Дальнейшие события под­твердили, что сплоченная оппо­зиция действительно является мощной силой, способной на деле привлечь финансирование, орга­низовать массы и провести круп­нейшие после революции 25 ян­варя демонстрации протеста, по масштабности и напряженности угрожавшие перерасти в новое восстание. Не исключено, что ли­деры оппозиции на это и рассчи­тывали, полагая, что у них по­явился шанс «свалить» режим.

Были выбраны цель и место проведения манифестаций - президентский дворец «Иттихадия» в каирском районе Гелиополисе. Изначально десятки, а по некото­рым оценкам, несколько сотен тысяч противников Мурси нача­ли собираться на площади Ат-Тахрир. Главными требованиями демонстрантов были: отмена Конституционной декларации, формирование новой комиссии по созданию конституции, кото­рая отвечала бы интересам всех египтян. «Долой, долой прези­дента», - скандировала толпа. - «Долой, долой власть муршида» (имеется в виду верховный на­ставник «братьев-мусульман» Мухаммед Бадиа, который, как считают многие, стоит за многи­ми политическими решениями). Независимые комментаторы да­же на страницах СМИ, не говоря уже о разговорах на улицах и в кафе, дискуссиях в социальных сетях, открыто указывали, что Мурси - лишь выполняет волю Бюро наставников АБМ. Роль же «серого кардинала» и главного распорядителя судьбой Египта отводилась именно Бадиа и его заместителю Хейрату Шатыру.

Как заявила в студии египет­ского информационного телека­нала Си-Би-Си известная публи­цист, журналист и ведущая про­граммы «Столица» Лямис аль-Хадиди, «происходящее сейчас в Каире - не революция, а восста­ние». «Это - восстание, нацелен­ное на восстановление уважения к законам, и это - прямое посла­ние президенту Мурси, которое ему стоит услышать, чтобы стра­на не оказалась разорванной гражданской войной», - отметила она.

УШЛА ЛИ АРМИЯ В КАЗАРМЫ?

В августе прошлого года, спус­тя всего несколько дней с момен­та инаугурации, президент Мурси распустил Высший совет во­оруженных сил Египта, руково­дивший страной после револю­ции, и отправил на пенсию его главу - фельдмаршала Хусейна Тантауи, а также начальника Генерального штаба генерала Сами Анана, наделив себя правом законодательной власти. Это первое громкое решение главы государ­ства вызвало широкий резонанс в обществе, однако его отголоски затихли достаточно быстро, по­скольку никаких заявлений или противодействий со стороны ар­мии не последовало.

По мнению многих наблюда­телей, власти заключили с воен­ными сделку, потребовав от них не вмешиваться во внутриполи­тический процесс и взамен пообе­щав не касаться сугубо армей­ских дел и контролируемого во­енными бизнеса, а также, что не менее важно, не привлекать к уголовной ответственности генера­литет. Был назначен новый, по утверждениям прессы, близкий по взглядам к АБМ, министр обо­роны Абдель Фаттах ас-Сиси, ранее руководивший военной разведкой (одновременно он был известен и связями с США). И армия, как того требовали «на­родные революционные массы», вернулась в казармы и занялась своими профессиональными обя­занностями. Казалось, что военные фактически исчезли из ак­тивной политической жизни: до декабря 2012 г. в СМИ лишь из­редка появлялись сообщения о деятельности военных на Синае и буднях боевой подготовки.

Поэтому заявление [2] офици­ального представителя министер­ства обороны, сделанное 8 декаб­ря на пике напряженности между двумя противостоящими лагеря­ми, произвело эффект разорвав­шейся бомбы. Было очевидно, что оно стало полной неожиданнос­тью как для светских противни­ков нового режима, хотя, возмож­но, и рассчитывавших на него, так и на власти, с которыми этот де­марш, по всей видимости, был не согласован. «Вооруженные силы наблюдают за происходящими событиями с возрастающей обес­покоенностью, - говорилось в за­явлении. - Ситуация угрожает по­глотить основы египетского госу­дарства и национальной безопас­ности. Вооруженные силы несут ответственность за защиту выс­ших интересов страны, ее жиз­ненно важных институтов и инте­ресов простых людей». Военные призвали противников к диалогу, подчеркнув, что «это наилучший и единственный путь достигнуть консенсуса». «Отказ от него при­ведет нас в темный туннель, кото­рый может закончиться катастро­фой, чего мы не допустим!»

Как отметил отставной гене­рал Махмуд Халаф, заявление - «это послание всем политичес­ким игрокам». «Это призыв всем силам, партиям и движениям найти компромисс и содейство­вать национальному диалогу, - отметил он. - Оно дает понять, что военные могут вмешаться, ес­ли кризис выйдет из-под контро­ля». При этом он особо подчерк­нул: «Армия четко хочет остаться в стороне от политики, но у нее не будет другого выбора, как актив­но действовать, если националь­ная безопасность окажется под угрозой» [3].

Военные не ограничились за­явлением. Спустя всего несколь­ко дней министр обороны при­гласил все стороны «на обед на­ционального единства в знак любви к Египту». Ас-Сиси ука­зал, что переговоры не будут но­сить политического характера. «Мы просто сядем вместе как египтяне», - сказал он.

Хотя встреча так и не состоя­лась, каждая из сторон поспеши­ла истолковать «армейский де­марш» в свою пользу. Представи­тель АБМ Махмуд Гозлян при­ветствовал заявление как демон­страцию поддержки президенту. Сторонники же светских сил, на­оборот, подчеркивали, что это предупреждение Мурси и исла­мистам о том, что армия готова сделать все необходимое для вос­становления безопасности и ста­бильности. Независимые ком­ментаторы, тем временем, при­шли к выводу, что «данное устное вмешательство» может свиде­тельствовать об обмене «дружес­кими сигналами» между армией и оппозицией.

Президентская администра­ция очень быстро и крайне нерв­но отреагировала на приглашение министра обороны. Официаль­ный представитель президента Ясир Али заявил, что глава госу­дарства уже ведет диалог с разны­ми политическими силами и не намерен присутствовать на этой встрече. «Инициатива нацио­нального диалога только одна, и она уже была озвучена президен­том», - отметил он.

Напрашивается вывод о том, что якобы закрывшуюся в казар­мах армию еще рано списывать с политической арены Египта. Очевидно также, что столь проти­воречивая ситуация положила начало недопониманию или, ско­рее, заметно подогрело градус на­пряженности и взаимного недо­верия между армейским коман­дованием и президентской ко­мандой, читай - «братьями-му­сульманами». При этом близкие к военным кругам эксперты ут­верждают, что подавляющая часть генералитета во главе с ми­нистром обороны предпочитает держаться в стороне от обострив­шихся внутриполитических раз­ногласий, не оказывая поддержки президенту в поиске выхода и примирения с оппозицией, но и не помогая последней в ее борьбе против новых властей.

А ОСТАЛЬНЫЕ СИЛОВИКИ?..

Действия правоохранитель­ных органов также нельзя со стопроцентной уверенностью оха­рактеризовать как защиту инте­ресов властей и государства. Они подверглись жесткой критике со стороны АБМ за недостаточные усилия по недопущению нападе­ний на офисы и представительст­ва «братьев-мусульман» и их по­литического крыла - Партии сво­боды и справедливости (ПСС). Известно, что в различных провинциях были сожжены 28 офи­сов ПСС, в т.ч. главная штаб-квартира Ассоциации, с помпой открытая после революции в сто­личном районе Мукаттам. Пред­ставители АБМ даже потребова­ли предать суду главу МВД Ах­меда Гамаль эд-Дина «за отказ охранять представительства АБМ от нападений».

Казалось бы, еще две недели назад в событиях на улице Му­хаммеда Махмуда МВД вело себя жестко, не церемонясь, применя­ло спецсредства для разгона тол­пы, и вдруг такие безответствен­ность и полное бездействие, что­бы помешать преступным акци­ям. Однако более глубокий взгляд через политическую приз­му многое объясняет. В ноябре полиция защищала государствен­ные институты и противодейст­вовала массовым преступлениям, погромам и бесчинствам разгоря­ченной толпы, преимущественно молодежи во главе с воинствую­щими футбольными фанатами «Ультрас». События же у дворца «Иттихадия» носили исключительно политическую окраску, причем полностью вписывались в рамки цивилизованной или, как ее называют в Египте, демократи­ческой оппозиционной борьбы. Даже когда подошедшие в район дворца колонны исламистов, под­держивавших Мурси, начали провоцировать, а затем и атакова­ли оппозиционеров, полиция не применяла силу, лишь пыталась разделить противоборствующие стороны, встав между ними жи­вым щитом.

Тем не менее, действия поли­ции и правоохранительных орга­нов многие эксперты оценивают как в высшей степени выверен­ные. С одной стороны, они не до­пустили перерастания столкнове­ний в неконтролируемые беспо­рядки, а с другой - смогли в целом избежать серьезных обвинений в симпатиях к той или иной из сто­рон.

СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ

«Беспрецедентными по своим нападкам на свободу суда и его решения» назвал указы главы го­сударства представитель Верхов­ного суда. В тот же день, когда президент объявил свою Консти­туционную декларацию, на фоне возмущенных заявлений о «не­прикрытом вмешательстве прези­дента в работу судебной власти и подрыве ее устоев», было созвано экстренное заседание Высшей со­вета судей (ВСС). «Мы не соби­раемся молчать, и наш ответ бу­дет жестким, - была их первая реакция. - Поползновения Мурси на судебную власть неприемле­мы». По итогам встречи было принято решение о приостановке работы судов всех инстанций. По всей стране судьи начали объяв­лять забастовки, отказываться выходить на работу. Отлаженный механизм судебной машины дал сбой.

Конституционный суд Египта начал изучать возможность выне­сения импичмента президенту за нарушение присяги и подрыв конституционных основ. Адми­нистративный суд принял к рас­смотрению иск против Конститу­ционной декларации с целью ее отмены вопреки запрету руководителя страны на обжалование «любых его деклараций и реше­ний, изданных с момента вступ­ления в должность 30 июня с.г.»

Мурси попытался предпри­нять шаги навстречу судьям и провел консультации с предста­вителями ВСС. Однако вновь, во­преки ожиданиям, было заявле­но, что никаких поправок в Кон­ституционную декларацию вно­ситься не будет, хотя представи­тель президентской администра­ции Ясир Али в преддверии засе­дания отметил, что Мурси остает­ся приверженцем независимости судебной власти и будет избегать любой ее конфронтации с испол­нительной.

В результате, президент не смог заручиться поддержкой юристов, которые, заявив о про­вале встречи, раскрыли ее по­дробности. Беседа продолжалась всего 30 минут, после чего Мурси ушел, а убеждать судей остались вице-президент Махмуд Мекки и министр юстиции Ахмед Мекки. Но склонить «коллег по цеху» на свою сторону им так и не удалось. Ярким тому подтверждением ста­ло решение египетского Клуба судей - профессиональной орга­низации юристов страны - бойко­тировать референдум по проекту конституции и не направлять на него своих представителей для наблюдения за ходом голосова­ния.

Однако далеко не все служи­тели египетской Фемиды были согласны и готовы следовать громким заявлениям протеста. Как только улеглись первые эмо­ции, одно за другим начали появ­ляться «особые» высказывания, наглядно продемонстрировавшие неоднородность многотысячного судейского сообщества. Несмот­ря на провальный итог перегово­ров с президентом, Высший совет судей все же принял «раскольни­ческое» решение делегировать своих представителей и членов генпрокуратуры для мониторин­га народного волеизъявления по новой конституции. По мнению местных политологов, в руково­дящих кругах высшего органа юс­тиции, контролирующего работу всей судебной власти, взяло верх чувство долга и ответственности за судьбу страны, да и за свое соб­ственное будущее.

Дело в том, что судейским протестом не преминули вос­пользоваться различные исла­мистские организации, поспе­шившие выразить готовность на­править на референдум своих на­блюдателей. Имамы мечетей и богословы из Союза проповедни­ков Египта заявили о «готовнос­ти выполнить эту историческую миссию вместо судей». Стоит от­метить, что большинство пред­ставителей этого союза, включа­ющего, по некоторым оценкам, около 55 тыс. человек, являются активными членами АБМ. Жела­ние мониторить ход голосования выразило и Движение судей в защиту Египта - неправительствен­ной организации, целиком состо­ящей из исламистов.

Как отмечали СМИ, за реше­нием ВСС взять весь процесс референдума в свои руки и не допу­стить фальсификации и наруше­ний стояла неафишируемая сдел­ка с Мурси, который дал гаран­тии не применять в дальнейшем свою Конституционную деклара­цию.

Власти не выпускали из-под контроля ситуацию в судейском корпусе и исподволь подталкива­ли его руководящие органы к «правильному решению». Как за­явил в интервью газете «Аль-Ахрам» один из лидеров ПСС Ах­мед Абу Барака, «в случае бойко­та судьями всенародного рефе­рендума по конституции прези­дент страны вправе привлечь к мониторингу волеизъявления граждан адвокатов, профессуру вузов и других представителей общественности, способных вы­полнить свою работу беспристра­стно».

ПРЕЗИДЕНТСКАЯДЕКЛАРАЦИЯ - НЕ ТОЛЬКО ВЫЗОВ, НО И РАСЧЕТ

В сложившейся сложной, про­тиворечивой и хаотично изменяющейся обстановке наибольшее хладнокровие, как представляет­ся, проявили сам инициатор на­пряженности президент Мухаммад Мурси и его команда. Анали­зируя действия руководящих кругов страны, местные эксперты сошлись во мнении, что оно со­знательно пошло на риск дестабилизации обстановки, чтобы пе­реломить затянувшуюся стагна­цию политического процесса, и, «под шумок» протолкнув столь необходимое принятие конститу­ции, перейти к новому этапу - формированию полноценного парламента, где «братья» рассчи­тывают сохранить или укрепить свои позиции.

Пока оппозиция, захлебыва­ясь грозной риторикой, планиро­вала и организовывала массовые акции протеста и неповиновения, Высшей конституционной ко­миссии было дано четкое указа­ние - до конца ноября завершить работу и представить проект ос­новного закона президенту. Справедливый расчёт на то, что представители светских сил «в пылу демонстраций» откажутся от участия в работе конституци­онной комиссии, полностью оп­равдался. Из 100 членов комис­сии 28, представлявших оппози­цию, заявили о бойкоте ее дея­тельности. Однако это не поме­шало оставшемуся большинству оперативно согласовать все тех­нические детали и уже 30 ноября в прямом эфире египетского те­левидения обнародовать итого­вый проект конституции, кото­рый в тот же день был передан на утверждение президенту. Реше­нием Мурси проведение всена­родного референдума было на­значено на 15 декабря.

По уже ставшей прогнозируе­мой практике, это заявление вы­звало новую, еще более масштаб­ную критику и акции протеста. В течение трех дней и ночей - с 4 по 6 декабря - в стране, казалось, на­чалась новая революция, по­скольку такого массового скопле­ния людей, ожесточенности столкновений, непримиримости и готовности идти до конца Еги­пет не видел с февраля 2011 г. Главным объектом манифеста­ций на этот раз светские и либе­ральные партии избрали прези­дентский дворец «Иттихадия». Их главными требованиями были отмена Конституционной декла­рации и отсрочка референдума.

Сотни тысяч недовольных за­полнили прилегающие к президентскому комплексу улицы и площади. Безусловно, при таком наплыве народа демонстрация, предполагавшаяся как мирная акция, не могла не перерасти в беспорядки, которые не обо­шлись без жертв и пострадавших. Только по официальным данным министерства здравоохранения, погибли пять и различные трав­мы получили более 600 человек. Прокуратура сообщала о семи убитых.

Как и раньше, география про­тивостояния не ограничилась только Каиром. Нападениям под­верглись штаб-квартиры и пред­ставительства АБМ и ПСС фак­тически во всех провинциях. В стычках противники и сторонни­ки новой власти пускали в ход свой арсенал: от палок и камней до бутылок с зажигательной сме­сью и огнестрельного оружия. Го­рели машины, магазины и обще­ственные здания. Многие жители домов, оказавшихся в «зоне бое­вых действий», оставляли свои жилища и искали прибежища у родственников и знакомых в бо­лее безопасных районах. Настал момент, когда даже египетские силовики дрогнули, назвав происходящее около президентского дворца «гражданской войной».

Лишь после вмешательства президентской гвардии и разме­щения вокруг «Иттихадии» бро­нетехники накал борьбы начал спадать. Правда, и лидеры с обеих сторон, осознавая критичность ситуации, попытались предпри­нять сдерживающие усилия. Кульминацией же кризиса, после которой напряженность начала спадать, стало транслированное 6 декабря национальным телевиде­нием обращение президента Мурси к нации [4], в котором он призвал все политические силы к всеобъемлющему диалогу, но од­новременно дал понять, что от­ступать от своих планов и реше­ний не намерен. «Мы должны на­чать диалог, который объединит нацию, положит конец расколу и конфронтации, - заявил глава го­сударства. - Мы будем обсуждать закон о выборах и «дорожную карту» на период после референ­дума».

«Обнародованная 22 ноября Конституционная декларации, - продолжил он, - по-прежнему ос­тается гарантией стабильности в стране. Именно угрозы нацио­нальной безопасности послужили главными причинами ее изда­ния». По словам Мурси, «дейст­вие декларации автоматически прекратится с объявлением ре­зультатов всенародного референ­дума вне зависимости от того, примет народ новую конститу­цию или нет». Если же население отвергнет проект будущего Ос­новного закона страны, то глава государства обещал учредить еще одну комиссию, которая «начнет работу над конституцией заново».

Обращение президента вновь вызвало гнев оппозиционеров, которые сразу отвергли призывы к диалогу. «Мурси забыл, что он избранный президент, который пришел к власти не без поддерж­ки революционных сил, - заявили его противники, слушавшие на площади Ат-Тахрир выступление президента. - Сейчас исламисты пытаются запугать народ и заста­вить нас принять их тиранию, за­щищая свою легитимность путем насилия и вооруженного нападе­ния на протестующих». Один из лидеров Фронта национального спасения - Мухаммед аль-Барадеи заявил, что полноценного ди­алога не получится: «Мы высту­паем за такой диалог, который не основан на политике выкручива­ния рук и навязывания свершив­шихся фактов». Его поддержал насерист Хамдин Саббахи: «Мы не протянем руку тому, кто стал виновником гибели египтян». «Еще вчера мы требовали отмены Конституционной декларации и отсрочки референдума, сегодня мы требуем отставки режима», - подчеркнул он.

Однако пик противостояния был пройден, и страсти начали спадать, хотя напряженное состо­яние общества было почти осяза­емым. Будучи не в состоянии ни идеологически, ни материально поддерживать высокий уровень протеста в массах и столкнув­шись с решимостью исламистов, светские силы «поплыли по тече­нию» и сконцентрировались на предстоящем референдуме. Это было ясно, даже несмотря на беспрецедентный в Стране пирамид, хотя скорее популистский, чем реалистический шаг, когда в знак несогласия с властью революци­онные комитеты и молодежные движения захватили здание ад­министрации города Эль-Махалля эль-Кубра в провинции Гарбия и объявили о «независимости от режима исламистов».

Этот шаг в 450-тысячном го­роде, расположенном в 100 км се­вернее Каира, символичен, по­скольку город считается колыбе­лью египетской революции. Именно здесь в 2009 г. зароди­лось оппозиционное движение «6 апреля» и прошли первые круп­ные антиправительственные выступления. Вскоре инициативу «сепаратистов» Эль-Махалля эль-Кубра подхватили в соседней Эль-Мансуре.

Тем не менее, власти, почувст­вовав слабину соперников, закре­пили свой успех еще одним ша­гом. Президент аннулировал свою Конституционную деклара­цию от 22 ноября и издал новую, которой и закрепил дату проведе­ния референдума по проекту кон­ституции - 15 декабря. Стало по­нятно, что исламисты были уве­рены в успехе. Референдум состо­ялся.

ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА - ОДНО ЦЕЛОЕ

В ноябре 2012 г. Международ­ный валютный фонд опублико­вал ежегодный доклад о перспек­тивах развития региональной экономики [5], беспристрастно за­явив, что последствия «арабской весны» будут оказывать прямое влияние на экономику большин­ства стран Ближнего Востока и Северной Африки, пытающихся справиться с высокой инфляцией и ростом безработицы. При этом эксперты МВФ подчеркнули, что экономический рост и стабиль­ность в каждом из государств ре­гиона в 2013 г. будут зависеть от улучшения политической ситуа­ции. «Ожидается, что рост оста­нется ниже долгосрочных тенден­ций, а уровень безработицы уве­личится вследствие продолжаю­щейся анемии внешнего спроса, высоких цен на продовольствие, топливо и сырьевые товары, региональной напряженности и поли­тической неопределенности», - резюмируется в документе.

Насколько объективны оцен­ки глобального кредитора в отно­шении Египта, привлекающего пристальное внимание полити­ков, экономистов и СМИ всего мира?

Миллионы египтян связывали свои надежды с народным восста­нием 2011 года - революцией 25 января, которая привела к унич­тожению авторитарного режима Хосни Мубарака. Они ожидали, что революция, окрещенная час­тью мировых СМИ «финико­вой», откроет им путь к заметно­му улучшению условий жизни, материального положения, социального статуса. Большинство наивно верило, что в Египет бу­дут возвращены десятки милли­ардов долларов, вывезенных кор­рупционерами за границу, а по­том эти средства будут поделены «среди всех».

Однако эти надежды с каж­дым днем все быстрее превращаются в мираж в пустыне. Соглас­но данным глобального онлайн исследования Индекса потреби­тельского доверия Nielsen, в тре­тьем квартале прошлого года оза­боченность египтян по поводу экономики выросла на 31% по сравнению с предыдущим кварта­лом [6]. Большинство жителей уве­рены, что экономика страны пре­бывает в рецессии. В этой связи все больше простых людей на улицах выражают недовольство новыми властями, обвиняя их в неспособности справиться с неу­клонно ухудшающимися социально-экономическими условия­ми, периодически возникающими топливными кризисами, медлен­ным сползанием курса египетско­го фунта и, как результат, ростом цен. Все это складывается в весь­ма тревожную картину ухудше­ния общего уровня жизни почти 85-миллионного населения, чет­верть которого, по официальным данным египетского Бюро стати­стики, - бедняки, а более 4,8% прозябают в крайней нищете [7].

Опасения египтян небеспоч­венны. Их разделяют многие независимые эксперты и аналити­ки, описывая экономическую си­туацию в стране в весьма мрач­ных тонах. Так, бывший министр финансов Египта Самир Радван заявил о серьезном финансовом кризисе, в который может по­пасть страна, если в самое бли­жайшее время не будут приняты серьезные меры для спасения экономики, рушащейся из-за упадка производства, нехватки доверия со стороны внешнеэко­номических партнеров и, как следствие, отсутствия капитало­вложений в национальные проек­ты. «Иностранные инвестиции в Египте, - заявил С.Радван в интервью телеканалу «Аль-Арабия», - находятся на нулевом уровне». В унисон с ним звучит комментарий Хуссейна Саббура, председателя Ассоциации египет­ских бизнесменов, объединяю­щей более тысячи крупнейших промышленников страны: «Все новые инвестиции в Египет замо­рожены. Складывается впечатле­ние, что ситуация вышла из-под контроля по всей стране».

Действительно, египетская экономика сильно пострадала с начала революции 25 января. Хо­тя реальный рост ВВП, по дан­ным МВФ, на конец минувшего года все же составил 1,8%, резко снизились доходы от туризма, считающегося наряду с Суэцким каналом основным источником пополнения государственной казны. Иностранные инвесторы, напуганные нестабильностью и неопределенностью, заморозили проекты. Действовавшие на тер­ритории страны зарубежные ком­пании были вынуждены сворачи­вать деятельность из-за постоян­ных забастовок рабочих.

Текущий финансовый год так­же начался весьма тяжело. По официальным данным прави­тельства, дефицит бюджета до­стигает 140 млрд ег. фунтов (бо­лее $23 млрд). Многие наблюда­тели, однако, оценивают эту циф­ру не менее, чем в 170 млрд фун­тов (более $28 млрд). Общий долг достиг к концу прошлого го­да 1,3 трлн фунтов (около $215 млрд). Рост ВВП оказался ниже ожидаемого и продолжает нега­тивно сказываться на реализации обещаний главы государства со­здать 500 тыс. новых рабочих мест. Безработица растет. Золо­товалютные резервы страны сни­зились в декабре 2012 г. до $15,03 млрд и демонстрируют тенден­цию к дальнейшему истощению, констатировали эксперты инвес­тиционного дома Beltone Financial. Эти прогнозы под­тверждают и данные египетского Центробанка, согласно которым, только в ноябре 2012 г. резервы уменьшились на $449 млн, даже несмотря на перевод в ЦБ третьего катарского транша в размере $500 млн.

На столь незавидном фоне в январе 2013 г. началось серьезное снижение курса египетского фун­та. 31 января в обменных пунктах в Каире он продавался по отно­шению к доллару США по курсу 6,7:1, хотя еще двумя месяцами ранее это соотношение равнялось 6,1:1. «В настоящее время наблю­дается большой спрос на амери­канские доллары, и никто не мо­жет предсказать, какой высоты он достигнет в ближайшие дни и недели», - заявил Иззат Абу Зейд, исполнительный директор еги­петской биржи.

Фунт терял свои позиции на протяжении последних двух лет. Однако именно в декабре кривая курса резко пошла вниз. Только в первой декаде последнего месяца 2012 г. египетская валюта пони­зилась на 0,6%. Для сравнения, согласно наблюдениям египет­ской финансово-консультацион­ной группы Pharos Holding for Financial Investments (PHFI), с ян­варя 2012 г. общее снижение со­ставило 4,4%. Экономисты связы­вают это, в т.ч., с нежеланием или, скорее, неспособностью египет­ского ЦБ поддержать курс нацио­нальной валюты вливанием на рынок дополнительной долларо­вой массы, которой он просто не располагает.

Финансовая компания Beltone Financial предполагала, что в слу­чае выделения займа МВФ ($4,8 млрд) стоимость египетского фунта могла бы стабилизировать­ся на уровне 6,2:1. Однако про­гнозировала, что без займа и ожи­даемых вслед за ним дотаций от других сторон курс упадет еще на 15% и ко второй половине теку­щего года перейдет отметку в 7 фунтов за 1 доллар США.

Эксперты PHFI, в свою оче­редь, подняли риск возможного падения фунта с «низкого» до «среднего», если сделка с МВФ не состоится. «Мы пересмотрим уровень рисков до «высокого», если соглашение не будет достиг­нуто в начале 2013 г., - предосте­регли они, - и до «чрезвычайно­го», если сделка будет отодвинута на неопределенный срок».

Между тем, США рекомендо­вали властям Египта отложить сделку с МВФ до января, после того, как египтянам не удалось согласовать все вопросы и при­нять новое налоговое законода­тельство, чтобы выполнить таким образом часть своих обязательств перед главным мировым кредитором по увеличению налогов на ряд товаров и отмене ряда субсидий.

В МВФ официально подтвер­дили получение соответствующе­го обращения из Каира, но дета­лей не раскрыли, указав лишь, что за просьбой Египта стоит внутренняя нестабильность. «В свете продолжающихся измене­ний в стране египетские власти попросили отсрочить свой запрос о выделении кредита», - говорит­ся в лаконичном комментарии представителя фонда. Для «оздо­ровления» экономики Египта МВФ уже много лет требует отмены субсидии на муку, масло, горючее, которые ложатся 20-миллиардным (в долларах) бременем на бюджет. Власти мо­гут поднять цены на субсидируе­мый высокооктановый бензин для дорогих автомашин. Но лю­бое повышение цен на дешевую лепешку или растительное масло вызовет предсказуемый социаль­ный взрыв.

Ожидалось, что египетские власти вернутся к переговорам после одобрения конституции на референдуме, который, как пола­гали эксперты-экономисты, по­может восстановить кредит на­родного доверия к Мурси и его правительству.

Однако политические прогно­зы оказались несостоятельными в противовес экономическим рас­четам. Самые худшие из них подтвердились, когда Центробанк Египта 5 февраля сообщил, что всего за один месяц с декабря 2012 по январь 2013 гг. золотова­лютные запасы страны сократи­лись на $1,4 млрд - с $15,01 млрд до $13,61, и этой суммы хватит не более, чем на три месяца поддер­жания экономической жизнеспо­собности государства.

Без срочной помощи Египет ждут еще более трудные времена. Помощь из богатых нефтяных монархий Залива поступает. Но она, как выражаются египтяне, «позволяет держать ноздри над водой и не больше». Богатые со­седи Египта не хотят, чтобы стра­на начала захлебываться и погру­жаться в хаос, но на большее не идут. Европа переживает кризис и готова спасать Грецию или Португалию, но не Египет. США, политические заботы которых в этом регионе - в основном в райо­не Персидского залива, выжида­ют, укрепляя политические контакты с «братьями-мусульмана­ми».

* * *

«Братья-мусульмане» демо­кратическим путем взяли власть в крупнейшей по населению арабской стране и не хотят ее от­давать. В ответ на бурные и сверхэмоциональные демонстра­ции оппозиции «братья» выводят на улицы сотни тысяч своих сто­ронников. Одновременно они укрепляют свой «административ­ный ресурс». «Братья» - по-араб­ски «ихван». Уже в ходу термин «ихванизация» государственного аппарата и государственных СМИ. Смещены десять губерна­торов провинций, где результаты выборов президента оказались неудачными для «братьев». На их место поставлены деятели, пре­данные организации. Если мини­стры - не члены АБМ, они окру­жены советниками-«братьями» с широкими полномочиями. Но­вые «проихванские» руководите­ли государственных каналов ТВ и газет навязывают свое мнение сотрудникам, большинство из ко­торых - светски настроенные журналисты, которые, однако, не хотят потерять работу. Населе­ние убеждают, что главная победа революции 25 января - возмож­ность возвращения к «чистому исламу», а социальные и эконо­мические проблемы - это резуль­тат происков гяуров, сионистов, агентов Запада, всех врагов исла­ма. Следуя Корану и сунне Про­рока Мухаммеда, можно преодо­леть все трудности. «Интернет-молодежь», бывшая катализато­ром революции 25 января 2011 года, испытывает глубокое разо­чарование и говорит о «предан­ной революции». Ее либераль­ные, прозападные ценности ока­зываются невостребованными большинством египтян. Резуль­таты референдума по новой кон­ституции, несмотря на низкую явку, в целом, отражают сего­дняшние настроения в стране: две трети - «за» исламский проект развития общества, одна третья - против. Насколько такая расста­новка сил сохранится, покажут выборы в парламент.

Несмотря на кажущуюся хао­тичность развития событий, сей­час уже можно проследить логи­ку действий властей, направлен­ную на преодоление затянувше­гося и не устраивавшего их поли­тического кризиса.

Сначала президент издал бес­прецедентную Конституцион­ную декларацию, чем спровоци­ровал протесты и отвлек внима­ние оппозиции от основного - утверждения проекта новой кон­ституции. В кратчайший срок прения в Высшей конституци­онной комиссии, затянувшиеся почти с марта 2012 г., были «ус­пешно завершены», и, несмотря на демонстративный бойкот светскими силами и коптской церковью, документ был принят и передан на утверждение главе государства.

Далее М.Мурси, уверенный в поддержке большинства населе­ния, назначил всенародный рефе­рендум, который, в целом, оправ­дал надежды исламистских сил и открыл им возможность двигать­ся вперед - провести парламент­ские выборы, попытаться нала­дить работу государственных институтов, стабилизировать эконо­мику и идти дальше... Это «даль­ше», к сожалению, остается весь­ма туманным. Как представляет­ся, Египет (и не только Египет), еще ждет много сюрпризов, кото­рые принесет в будущем все осно­вательнее укрепляющийся поли­тический ислам.

Не стоит списывать со счетов и оппозицию, которая, если и не смогла отправить в отставку ны­нешнюю власть, объединилась и заметно укрепила свои политиче­ские позиции, продемонстриро­вав себя силой отнюдь не пассив­ной и заслуживающей более при­стального внимания как египтян, так и внешних игроков. Светские традиции в Египте глубоки, и их невозможно выкорчевать в одно­часье.

Теперь остается только сле­дить, что будут делать оба лагеря на полях политических баталий, и удастся ли им победить или за­ключить перемирие до того, как неумолимый экономический фактор поставит все их амбиции на грань краха.

---

1. Все приведенные высказывания М.Мурси приведены по мате­риалам ИТАР-ТАСС.

2. http://weekly.ahram.org.eg/News/580/-/-.aspx What lies beneath

3. Там же.

4. http://english.ahram.org.eg/NewsContent/1/64/59974/Egypt/ Politics-/Egypts-Morsi-calls-for-talks,-stresses-constitutio.aspx

5. Middle East and North Africa Regional Economic Outlook ­http://www.imf.org/external/pubs/ft/reo/2012/mcd/eng/mreo1112.htm

6. http://dailynewsegypt.com/2012/11/07/nielsen-egyptians-con-cern-over-the-economy-rose-by-31-per-cent-from-q2/

7. http://www1.youm7.com/News.asp?NewsID=818140&SecID=24&IssueID=0

Источник: http://asiaafrica.ru/images/AA_nomers/2013/201303/Vasil%27ev,%20Vinitskij.%20
Egipetskaya%20konstitutsiya.pdf