Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 4, Рейтинг: 5)
 (4 голоса)
Поделиться статьей
Александр Крамаренко

Чрезвычайный и Полномочный Посол России, член СВОП

Положение дел с Брекзитом получило новое развитие в последние дни, добавив хаоса, и без того беспрецедентного для Великобритании, в абсолютно непредсказуемую ситуацию. В самый канун голосования в Палате общин, намеченного на 11 декабря 2018 г., премьер-министр Тереза Мэй его отменила в нарушение парламентских процедур и весь вторник провела на континенте, встречаясь с А. Меркель и руководством Еврокомиссии в надежде получить от них заверения в том, что так называемый резервный вариант сохранения статус-кво сухопутной границы с Ирландией (backstop) будет носить временный характер, то есть ЕС проявит добрую волю и не будет затягивать торговые переговоры с Лондоном сверх оговоренного переходного периода (начинается после выхода Великобритании из ЕС 29 марта 2019 г. и завершается 31 декабря 2020 г.). Одновременно Суд ЕС принял заключение, согласно которому Лондон может в одностороннем порядке забрать свое уведомление о выходе в любой момент до 29 марта 2019 г. и остаться в ЕС на прежних условиях.

Маневр с отменой/переносом голосования по одобренному ЕС Соглашению о выходе (оно представляет «достойный компромисс», по словам Мэй), которое, по общему мнению, было обречено на поражение, спровоцировал требование заднескамеечников-тори (рядовые члены парламентской фракции, т.е. не входящие в правительство) о проведении голосования о доверии своему лидеру. Глава Комитета 1922 (представляет интересы заднескамеечников) Г. Брэйди уведомил премьер-министра вечером во вторник, что им получены письма от необходимых 48 членов фракции с требованием поставить на голосование вопрос о доверии ей. Если прежде этот вопрос только будировался, то теперь он встал в повестку дня внутрипартийных отношений. Проведенное вечером 12 декабря голосование дало результат в пользу Мэй: 200 человек ее поддержали при 117 против. Хотя это сильно ударило по авторитету премьер-министра, в том числе в парламенте и в глазах оппозиции, она заявила, что продолжит реализацию «Брекзита, за который британцы проголосовали (на референдуме 2016 года)», и направилась на специальный саммит ЕС, где будет добиваться уже «юридически обязывающих» заверений своих коллег по backstop’у. При том, что в Брюсселе вновь подтвердили, что Соглашение вскрываться не будет, поэтому не ясно, как могут быть оформлены искомые ею правовые гарантии.


Положение дел с Брекзитом получило новое развитие в последние дни, добавив хаоса, и без того беспрецедентного для Великобритании, в абсолютно непредсказуемую ситуацию. В самый канун голосования в Палате общин, намеченного на 11 декабря 2018 г., премьер-министр Тереза Мэй его отменила в нарушение парламентских процедур и весь вторник провела на континенте, встречаясь с А. Меркель и руководством Еврокомиссии в надежде получить от них заверения в том, что так называемый резервный вариант сохранения статус-кво сухопутной границы с Ирландией (backstop) будет носить временный характер, то есть ЕС проявит добрую волю и не будет затягивать торговые переговоры с Лондоном сверх оговоренного переходного периода (начинается после выхода Великобритании из ЕС 29 марта 2019 г. и завершается 31 декабря 2020 г.). Одновременно Суд ЕС принял заключение, согласно которому Лондон может в одностороннем порядке забрать свое уведомление о выходе в любой момент до 29 марта 2019 г. и остаться в ЕС на прежних условиях.

Маневр с отменой/переносом голосования по одобренному ЕС Соглашению о выходе (оно представляет «достойный компромисс», по словам Мэй), которое, по общему мнению, было обречено на поражение, спровоцировал требование заднескамеечников-тори (рядовые члены парламентской фракции, т.е. не входящие в правительство) о проведении голосования о доверии своему лидеру. Глава Комитета 1922 (представляет интересы заднескамеечников) Г. Брэйди уведомил премьер-министра вечером во вторник, что им получены письма от необходимых 48 членов фракции с требованием поставить на голосование вопрос о доверии ей. Если прежде этот вопрос только будировался, то теперь он встал в повестку дня внутрипартийных отношений. Проведенное вечером 12 декабря голосование дало результат в пользу Мэй: 200 человек ее поддержали при 117 против. Хотя это сильно ударило по авторитету премьер-министра, в том числе в парламенте и в глазах оппозиции, она заявила, что продолжит реализацию «Брекзита, за который британцы проголосовали (на референдуме 2016 года)», и направилась на специальный саммит ЕС, где будет добиваться уже «юридически обязывающих» заверений своих коллег по backstop’у. При том, что в Брюсселе вновь подтвердили, что Соглашение вскрываться не будет, поэтому не ясно, как могут быть оформлены искомые ею правовые гарантии.

Но главное в том, что, как отмечает в своем анализе Би-Би-Си, все это никак не меняет «ту грубую реальность, что у Мэй нет политики по Брекзиту, которая могла бы получить поддержку Палаты общин». Выступая на сессии вопросов и ответов в парламенте в середине дня 12 декабря, премьер-министр всячески уклонялась от того, чтобы назвать новую дату голосования по Соглашению. 11 декабря она говорила о 21 января как наиболее поздней дате. Это дает основания для подозрений, что Мэй будет тянуть до последнего момента, когда уже не будет времени даже в авральном порядке договориться о выходе без соглашения. Тогда тем более соблазнительным будет просто остаться в ЕС и не рисковать, особенно если резким обвалом о себе заявят рынки. Бывший премьер-министр (консерватор) Дж. Мейджор уже заявил, что надо остановить Брекзит. Сохраняется возможность, что если голосование не состоится до Рождества (25 декабря), а тут уже задеваются прерогативы парламента, с которым премьер играет в кошки-мышки, оппозиция во главе с лейбористами может поставить на голосование вопрос о вотуме недоверия правительству. Его исход никто не берется предсказать, поскольку теперь консерваторы не могут трогать Мэй в течение года, а идти с ней на выборы представляется безнадежным — тогда победят лейбористы. Что еще более запутывает ситуацию. Поэтому предсказывать бессмысленно: Продолжение следует!

Важны фундаментальные противоречия по Брекзиту в британском обществе, и прежде всего в самой Англии, которые Мэй пытается затушевать, сосредоточиваясь на проблеме ирландского backstop'а. Сторонники внятного разрыва с ЕС, включая Бориса Джонсона, говорят о «вассальной зависимости от ЕС», заложенной в тексте Соглашения. В любом случае оно будет резко ограничивать свободу Лондона в плане заключения торговых соглашений с третьими странами, в первую очередь с США и членами Содружества. Реакция Трампа известна. Об «унижении» пишут австралийские СМИ, которых не может не волновать будущее такой общей геополитической реальности, как Англосфера. Бывший глава Банка Англии М. Кинг сравнил поведение Мэй с политикой умиротворения Гитлера. Так что можно ожидать, что когда премьер вернется с саммита ЕС и будет говорить о данных ей там заверениях (возможно, в форме расширенных формулировок Политической декларации ЕС о будущих отношениях с Великобританией), ей напомнят Н. Чемберлена, прибывшего с Мюнхенского сговора с Гитлером и утверждавшего, что он «привез мир с честью для нашего времени».

Тема Германии болезненна для старших поколений, и зависимость от ЕС воспринимается ими как зависимость от Германии, побежденной в двух мировых войнах: за что проливали кровь?! Обозреватели пишут об угрозе того, что «отмена Брекзита может дать выход силам, до сих пор дремавшим в обществе». Но Брекзит вписывается и в канву общего состояния Евросоюза, где еврозона превратилась в неформальную экономическую империю Германии. Не всех убеждает тезис об экономическом детерминизме. Отступление Мэй с голосованием в парламенте обозреватели ставят в один ряд с тем, что произошло во Франции, где Э. Макрон пошел на попятную перед лицом протестов «желтых жилетов». То есть через 50 лет во Франции, хотя и по-иному и без бегства президента в расположение французских войск в ФРГ (как это было с де Голлем), воспроизвелся 68-й год, как и предсказывали многие. Вопрос стоит шире: удастся ли сохранить европейский интеграционный метанарратив в условиях после окончания холодной войны и последовавшего расширения ЕС или он рассыпется на национальные дискурсы. Это очевидно не только во Франции, где элитам не удается выстроить социально-экономическую политику по немецкому образцу, но и в той же Италии, что подрывает перспективы даже изначальной Европы шести. Поэтому Брекзит обрастает контекстами, которые делают его исход по-настоящему экзистенциальным для будущего Европы.

Оценить статью
(Голосов: 4, Рейтинг: 5)
 (4 голоса)
Поделиться статьей
Бизнесу
Исследователям
Учащимся