Звуки триумфального марша. О первом туре выборов во Франции

В минувшее воскресенье во Франции прошёл первый тур президентских выборов. По итогам голосования преимущество получили Э. Макрон и М. Ле Пен (23 и 21%) при высокой явке (78%), почти не снизившейся по сравнению с 2012 г. Опросы единогласно утверждают, что Э. Макрон выйдет победителем во втором туре: скорее всего, его поддержит значительная часть сторонников Ф. Фийона и Б. Амона.

В идеологическом плане сегодня во Франции формально можно констатировать «правый поворот», раз во второй тур не вышел ни один однозначно левый политик.

Предельно ясно обрисовались альтернативы будущего курса: еврооптимизм или евроскептицизм, открытость экономики или протекционизм, продолжение политики квот или жёсткий контроль над миграциями. Впервые за последние кампании один из финалистов предлагает вернуться к обсуждению вопросов, ранее считавшихся консенсусными, — участия в зоне евро, членства в ЕС и НАТО.

23 апреля 2017 г. во Франции прошёл первый тур президентских выборов. Избирателям было предложено одиннадцать кандидатов, четверо из которых до самого последнего момента соперничали за выход во второй тур, имея в целом сопоставимые шансы. Эммануэль Макрон, Марин Ле Пен, Франсуа Фийон и Жан-Люк Меланшон стали главными действующими лицами французской политики в 2017 г., но лишь кандидат от движения En Marche! и лидер «Национального фронта» получили право на очную дуэль.

theguardian.com

На пути к голосованию

Достаточно популярным в экспертной среде стал тезис об особенно высокой степени непредсказуемости, свойственной нынешним выборам. Конечно, современная политическая жизнь Франции в недавнее время уже переживала яркие события крупного (второе место Ж.-М. Ле Пена в 2002 г.) или локального (уверенные 18,5% центриста Ф. Байру в 2007 г.) масштаба. Однако в этот раз расклад сил менялся особенно часто, что вынуждало исследователей корректировать свои прогнозы, а избирателей — ещё раз задумываться над своим выбором.

Первым сюрпризом стал результат праймериз «Республиканцев», прошедших в ноябре 2016 г. Ожидалось, что борьбу за право выдвижения от правоцентристской оппозиции поведут экс-президент Н. Саркози и бывший премьер-министр А. Жюппе. Победителем же, притом с солидным отрывом, оказался ещё один экс-премьер Ф. Фийон. Правоцентристам удалось временно объединиться вокруг его фигуры, рассчитывая довести борьбу с социалистами до логического конца: «Республиканцы» выиграли почти все промежуточные кампании (муниципальную, сенаторскую, региональную). И действительно, примерно до конца января 2017 г. опросы показывали, что Ф. Фийон мог рассчитывать если не на первое, то на второе место вслед за М. Ле Пен.

Однако эту ситуацию коренным образом изменил второй сюрприз — масштабный скандал, развернувшийся в феврале–марте вокруг кандидата от правоцентристов. Так называемый Penelope-gate развивался вокруг предположения о том, что супруга политика фиктивно работала на своего мужа в качестве парламентского ассистента. Обсуждение этой истории долго не сходило с первых полос газет, нанося удар по рейтингу Ф. Фийона, всегда позиционировавшего себя профессионалом с чистой репутацией. Быстро рассыпалось и внутреннее единство среди «Республиканцев»: в какой-то момент возникла даже идея замены кандидата, а электорат естественным образом стал распыляться по сторонам соседей. Так, более умеренные «жюппеисты» стали обращать внимание на Э. Макрона, а часть более правого «саркозистского» фланга имела альтернативу в лице М. Ле Пен или Н. Дюпон-Эньяна. Обнадёживало команду Ф. Фийона то, что последствия этих событий в некоторой степени удалось нивелировать в апреле, когда благодаря теледебатам предвыборная гонка была возвращена в программное русло.

Евгения Обичкина:
Эммануэль Макрон: «несистемный» кандидат спасает систему

Третьим сюрпризом кампании-2017 стала слабость социалистов, традиционно считающихся одной их наиболее влиятельных сил во Франции. Впрочем, внутренний раскол зрел уже несколько лет: ещё в 2014 г. левый фланг СП не был доволен попыткой «правого поворота» Ф. Олланда в социально-экономической политике. На праймериз в январе 2017 г. внутренние противоречия проявились ещё раз, а победил, как и у правоцентристов, тот, кто изначально фаворитом не считался, — бывший министр образования Б. Амон (представитель левого крыла). Его кандидатура быстро вызвала отторжение многих сторонников побеждённого М. Вальса, решивших не сплотиться вокруг нового лидера по соображениям партийной дисциплины, а перейти на сторону более идеологически близкого Э. Макрона. Какое-то время Б. Амону ещё удавалось вести борьбу с конкурентами (в его пользу даже снял свою кандидатуру экологист Я. Жадо), но вскоре отставание стало нарастать. Первенство на левом фланге перехватил Ж.-Л. Меланшон, выгодно отличавшийся более ярким стилем и независимостью от аппарата Соцпартии, к которой за годы правления Ф. Олланда накопилось немало вопросов. Поэтому ближе ко дню голосования Б. Амон выпал из числа фаворитов, заставив говорить уже не о пятёрке лидеров, а о квартете.

Популярность левого радикала Ж.-Л. Меланшона, как и М. Ле Пен с правого фланга, можно назвать неожиданностью кампании-2017 лишь с определённой степенью условности. Лидера «Непокорённой Франции» следует считать уже достаточно опытным политиком: за свою карьеру он успел побывать и сенатором, и членом правительства, и депутатом Европарламента. Интересно, что значительный отрезок своего политического пути он провёл в рядах Соцпартии, до выхода оттуда в 2008 г. представляя её левое крыло. В 2012 г. Ж.-Л. Меланшон уже добивался заметного результата, заняв четвёртое место (11%), а в этот раз, скорее всего, мог бы рассчитывать на примерно такой же уровень поддержки, если бы не выгодное для него ослабление СП. Следовательно, новшеством следует считать не само появление фигуры Ж.-Л. Меланшона, а дальнейший рост его популярности (в какой-то момент начался анализ вариантов второго тура с его участием). Тем более не должно вызывать изумления присутствие в числе лидеров М. Ле Пен, о влиянии которой на волне миграционного кризиса и критики Евросоюза сказано уже немало. Важно, однако, заметить, что не следует преувеличивать «антисистемный» характер её кандидатуры. «Фактор Ле Пен» также не появился во Франции в 2017 г., а, строго говоря, существует со второй половины 1980-х гг., когда отец нынешнего лидера «Национального фронта» стал стабильно получать около 15% на выборах. Следовательно, заметное место крайне правых в политической борьбе уже успело стать своего рода константой. В свою очередь, «антисистемная» М. Ле Пен сделала немало для того, чтобы в эту систему встроиться, пересмотрев имидж и программу партии в более умеренном ключе. В отличие от Ж.-Л. Меланшона, М. Ле Пен не собиралась радикально реформировать режим Пятой Республики, соглашаясь с идеей сильной президентской власти.

Вместе с тем наиболее «системным» кандидатом на этих выборах стал бывший министр экономики Э. Макрон — его возвышение стало главной сенсацией. В ходе кампании он позиционировал себя независимым лидером, чётко не привязывающимся ни к одной идеологии. Такая тактика приводила к тому, что за счёт компромиссной программы он мог привлекать на свою сторону и правых социалистов, и умеренных «Республиканцев», и собственно центристов (Ф. Байру). Тем не менее, если внимательно изучить список фигур, публично поддержавших Э. Макрона, трудно отделаться от мысли, что он представляет скорее партию власти. Его сторонниками себя объявили сам М. Вальс, министр обороны Ж.-И. Ле Дриан, экс-мэр Парижа Б. Деланоэ, видный функционер Ж. Аттали, мэр Лиона Ж. Колломб и др. «Системность» Э. Макрона подтверждает его образование (от престижнейшего лицея Анри-IV до знаменитой ENA), карьера в банке Rothschild & Cie и в команде Ф. Олланда в 2012-2016 гг. Впрочем, политтехнологи Э. Макрона сумели обыграть в его образе противоположные черты — «новизну» его фигуры, прогрессизм, современность, — помноженные на благосклонность прессы.

Фаворит найден

Марк Энтин, Екатерина Энтина:
Возвращение эры консервативного национализма в ЕС и США

По итогам голосования преимущество получили Э. Макрон и М. Ле Пен (23 и 21%) при высокой явке (78%), почти не снизившейся по сравнению с 2012 г. Опросы единогласно утверждают, что Э. Макрон выйдет победителем во втором туре: скорее всего, его поддержит значительная часть сторонников Ф. Фийона и Б. Амона (заявления о необходимости сплотиться против НФ уже прозвучали). Однако кампания 2017 г. была сверх меры насыщена всевозможными неожиданностями, поэтому вариант победы М. Ле Пен всё ещё необходимо учитывать. Хотя представителям НФ на любых выборах во вторых турах обычно не хватает резервов, в этот раз они могут найтись: вероятно, какая-то поддержка придёт от правого сегмента электората Ф. Фийона (несмотря на его личный голос за Э. Макрона) или даже с другой стороны политического спектра, от сторонников Ж.-Л. Меланшона. Нельзя исключать и влияние внешних событий наподобие манифестаций во Французской Гвиане или террористической атаки 20 апреля, способных ещё несколько сместить акценты в волеизъявлении избирателей.

Определение имён финалистов позволяет более чётко ставить вопросы, которые будут актуальными для французской политики в ближайшие недели и месяцы.

Во-первых, предельно ясно обрисовались альтернативы будущего курса: еврооптимизм или евроскептицизм, открытость экономики или протекционизм, продолжение политики квот или жёсткий контроль над миграциями. Впервые за последние кампании один из финалистов предлагает вернуться к обсуждению вопросов, ранее считавшихся консенсусными, — участия в зоне евро, членства в ЕС и НАТО.

Во-вторых, пока остаётся неясной судьба грядущих парламентских выборов (июнь 2017 г.). Э. Макрону приобрести лояльное большинство будет легче: движение En Marche! уже успело обзавестись разветвлённой сетью на местах, к тому же с ним охотнее пойдут на компромисс другие силы. Напротив, в гипотетическом сценарии, где М. Ле Пен всё-таки становится президентом, парламентское большинство от НФ выглядит ещё более невероятным: на местных и парламентских выборах оппоненты крайне правых ещё чаще соглашаются на широкую коалицию между собой.

В-третьих, «старые» партии — «Республиканцы» и социалисты — нуждаются в осмыслении произошедшего и модернизации своих идейно-политических платформ. Для правоцентристов на повестку дня выйдет вопрос поиска нового руководства, и спектр вариантов пока крайне широк — в теории от очередного «призыва» Н. Саркози до выдвижения представителей более молодого поколения (Ф. Баруэн, Л. Вокье). Для социалистов вопрос отныне стоит ещё глубже: имеет ли смысл и дальше поддерживать бренд Соцпартии на плаву или же следует окончательно «переродиться» в движение En Marche!

В идеологическом плане сегодня во Франции формально можно констатировать «правый поворот», раз во второй тур не вышел ни один однозначно левый политик. Тем не менее программа Э. Макрона пока такова, что в случае его победы радикальных перемен в курсе по сравнению с последними правительствами при Ф. Олланде всё равно не предвидится: в нём станет меньше социал-демократии и больше либерализма, но общее направление действий сохранится неизменным.