Распечатать
Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Юрий Надточей

К.ист.наук, доцент кафедры международных отношений и дипломатии МосГУ, эксперт РСМД

Благодаря усилиям СМИ, российско-белорусские учения «Запад – 2013» и их натовский антипод – маневры «Стедфаст Джаз» (Steadfast Jazz), прошедшие почти синхронно осенью 2013 года, стали одним из наиболее заметных событий во взаимоотношениях России и Североатлантического альянса в уходящем политическом сезоне.

Благодаря усилиям СМИ, российско-белорусские учения «Запад – 2013» и их натовский антипод – маневры «Стедфаст Джаз» (Steadfast Jazz), прошедшие почти синхронно осенью 2013 года, стали одним из наиболее заметных событий во взаимоотношениях России и Североатлантического альянса в уходящем политическом сезоне.

Подобный интерес к теме военных учений объясняется все еще не вполне сформировавшимся за последние двадцать лет, но уже получившим отчётливые очертания новым военно-политическим ландшафтом Европы и Евразии. Динамика европейских и мировых процессов в сфере «жесткой безопасности» обусловливает и повышенное внимание к ней не только со стороны узких групп экспертов, но также СМИ и широких масс.

Сфокусированность российской и зарубежной (в основном восточноевропейской) прессы и интернет-изданий на, казалось бы, нормальной для армий всех стран деятельности не является чем-то новым. Аналогичным образом СМИ вели себя и в предыдущие годы, когда вопросы совершенствования боевой подготовки вооруженных сил России или же ее «партнеров-оппонентов» из числа стран НАТО переступали порог штабных кабинетов и выходили на полигонный уровень.

Активность российских военных на восточных границах НАТО беспокоит не столько Брюссель и Вашингтон, сколько Таллинн, Вильнюс или Ригу.

Каждый такой «выход», в зависимости от состояния российско-натовских отношений и мировой ситуации, политики, журналисты и эксперты окрашивали в определенные политические цвета. Лишь немногие публицисты позволяют себе иронию на военную тематику [1], но в целом взаимные претензии в недостаточной транспарентности военных приготовлений стали привычным компонентом политического и экспертного дискурса в сфере отношений между НАТО и Россией. Вернее, между Москвой и отдельными столицами государств альянса, в первую очередь странами Балтии.

Подобная ситуация уже стала привычной, так как активность российских военных на восточных границах НАТО беспокоит не столько Брюссель и Вашингтон, сколько Таллинн, Вильнюс или Ригу. Эта обеспокоенность соотносится с общим состоянием отношений России с восточноевропейским флангом ЕС/НАТО и отражает многие коллизии российско-натовских отношений, напрямую не связанные с военной сферой, но периодически сопровождаемые милитаристской риторикой с обеих сторон. Очередное обострение споров между Москвой и некоторыми европейскими столицами в невоенной сфере – от углубления евроинтеграции стран «Восточного партнерства» до дипломатических скандалов, послужило дополнительным раздражителем для отношений между Россией и НАТО.

Европа как территория мира

Фото: sashapak.livejournal.com
Военные учения «Запад-2013»,
Россия – Белоруссия

Тем не менее нынешние «военные игры» Москвы и Брюсселя в Центральной и Восточной Европе сами по себе не станут предвестником или катализатором новой фазы обострения отношений между Россией и Западом.

Подобное положение вещей признается и на официальном уровне: Россия и НАТО хорошо осведомлены о содержании и характере учебных военных мероприятий друг друга. И хотя для «подогревания» общественности у политических деятелей России и стран НАТО припасено немало острых фраз [2], они избегают однозначных оценок действий своих визави. Российские и зарубежные высокопоставленные лица осознают искусственность проблемы военных маневров, которая является далеко не самой главной в отношениях России и НАТО. Она воспринимается больше как пережиток прошлого, чем проблема настоящего [3]. Более важные вопросы стратегического характера (противоракетная оборона, тактическое ядерное оружие) Москва традиционно предпочитает обсуждать не на уровне штаб-квартиры альянса, а непосредственно с Вашингтоном.

Специалисты по военной политике НАТО также не склонны драматизировать ситуацию вокруг маневров. Они опровергают описываемые публицистами апокалиптические сценарии большой войны в Европе, несмотря на периодически обостряющиеся локальные конфликты. Для этого у стран континента попросту нет соответствующих потенциалов [4].

Даже с учетом повышенного внимания НАТО к своей традиционной функции коллективной обороны в рамках пятой статьи Вашингтонского договора от 1949 г [5], конфликт интересов между Россией и отдельными членами ЕС/НАТО все больше переходит из военно-политической в политико-экономическую плоскость.

Относительная маргинализация Центральной и Восточной Европы как потенциального театра военных действий также все более очевидна. Ключевым направлением военной активности США, ряда стран НАТО и самой России становится не Большая Европа, а Большая Азия.

О том, что Россия стремится перенести центр тяжести военной деятельности на восточные границы, свидетельствуют прошедшие в июле 2013 года крупнейшие за последние двадцать лет маневры на Дальнем Востоке, представлявшие собой группу 150 тактических, тактико-специальных и специальных учений [6].

Нынешние маневры НАТО в Европе скорее символизируют, чем содержательно определяют обязательства США и крупных западноевропейских стран в отношении своих союзников по альянсу из числа стран Балтии или Вишеградской группы.

Схожие тенденции наблюдаются и в американской военной политике последних лет. Нынешние маневры НАТО в Европе скорее символизируют, чем содержательно определяют обязательства США и крупных западноевропейских стран в отношении своих союзников по альянсу из числа стран Балтии или Вишеградской группы. По оценкам некоторых специалистов, в учениях НАТО в регионе ЦВЕ Вашингтон и Брюссель намерены делать ставку на воинские формирования самих центрально-европейских стран, а участие в них ВС США и государств Западной Европы будет носить «поддерживающий» характер. Так, из 6 тысяч военнослужащих, которых альянс планировал задействовать в маневрах, около 70% это солдаты и офицеры из Польши и прибалтийских республик, сами США изначально были готовы предоставить не более 200 человек личного состава, а Германия – 75 [7].

Как и российское министерство обороны, Пентагон подчеркивает свои тихоокеанские приоритеты, отодвигая на второй план союзников в Европе. Весьма скромное участие военных США в маневрах «Стедфаст Джаз» резко контрастирует с их полномасштабным вовлечением в американо-австралийские учения «Талисман Сейбр–2013» (Talisman Saber), которые состоялись в июле 2013 года. В них, по официальным данным, были задействованы 21 тысяч человек личного состава армии и флота США и 7 тысяч военнослужащих Австралии [8].

В Европе, которая считалась в течение многих десятилетий главной ареной силового противостояния, военная активность идет на спад. Это подтверждает и процесс сокращения обычных вооружений, начавшийся после холодной войны.

Следует отметить, что разоружение осуществляется в основном не совместными усилиями стран через договоренности, а скорее в одностороннем порядке, по соображениям их национальной, а не международной безопасности. Отдельные европейские государства снижают концентрацию тяжелых вооружений и военной техники в пределах европейского региона просто за ненужностью последних. Подобное стремление прослеживается не только у малых стран НАТО, но и у крупных государств, таких как Франция и Великобритания, делающих ставку не на территориальную оборону, а на развитие экспедиционного потенциала своих вооруженных сил.

Это обстоятельство не свидетельствует об исчерпанности темы ограничения и сокращения обычных вооружений, однако переводит данную проблематику в иное русло. Акценты смещаются в сторону укрепления мер доверия между различными группами европейских государств, а также обеспечения прозрачности их военной активности.

Транспарентность вместо разоружения

Фото: www.nato.int
Вводные замечания перед началом военных
учений «Стедфаст Джаз»

В свете нарастающей демилитаризации Европы в области традиционных, но морально устаревших тяжелых вооружений, более значимыми становятся вопросы международного контроля за качеством вооружений и военной техники, технологическая оснащенность которых существенно возросла с началом так называемой «революции в военном деле».

Вместе с тем, существующая международно-правовая основа в области разоружения, действующие механизмы контроля над вооружениями и военной деятельностью государств в значительной мере не отражают этих новаций. Документы, наподобие так и не вступившего в силу адаптированного ДОВСЕ, по-прежнему акцентируют внимание на «арифметике» и «географии разоружения». Они делают упор на количественные, а не на качественные величины, обращают внимание на географические районы, а не на пространственно-функциональные возможности размещения вооружений.

В то же время развитие современных видов оружия и военной техники, не включенных в ДОВСЕ (беспилотные летательные аппараты, морские вооружения), по-новому ставит вопрос о международном контроле над их использованием, в том числе в ходе учений. С учетом того, что эффективность применения различных видов высокоточного оружия не зависит от их количества, а определяется другими факторами - скоростью переброски, быстротой развертывания и применения, огневой мощью, – большое значение приобретают не громоздкие договоры, а политические институты, формирующие новую культуру доверия в Европе и Евро-Атлантике. Таковая сложилась в НАТО, членам которой удалось сформировать «сообщество безопасности», перейти от основанной на юридических договоренностях модели безопасности «гарантийного типа» к интеграционной модели, предполагающей отказ от многих механизмов взаимного военного контроля в пользу «безусловного» доверия.

Вместо больших проектов в сфере международной безопасности, где ранее у НАТО и России имелась или все еще имеется совместная заинтересованность, стороны движутся по уже проверенному пути «малых дел», постепенно выводя «высокую политику» в область межгосударственных отношений.

Российская культура достижения национальной и международной безопасности по-прежнему основывается на ее традиционном «юридически обязывающем» понимании. Контроль над вооружениями при таком подходе понимается как система взаимных проверок и инспекций военных объектов на основе четких договоренностей между государствами.

Подобный «традиционализм», обусловленный исторической спецификой и уязвимостью геополитического положения России, все же претерпевает изменения. По мнению некоторых экспертов, для России все большее значение приобретают «облегченные» политические договоренности, вроде обновленного Венского документа 2011 года, а не громоздкие обязывающие договоры типа ДОВСЕ [9]. По крайней мере, власти России и стран НАТО, руководствуясь положениями ВД–2011, создали устойчивый режим обмена информацией о передвижениях войск в рамках маневров и учений для повышения уровня прозрачности в военной сфере.

Наряду с режимом ВД –2011 развиваются механизмы обеспечения мер доверия между Россией и НАТО. Таким инструментом, прежде всего, является Совет Россия-НАТО, в рамках которого действует специальная рабочая группа по военной транспарентности, стратегии и реформе вооруженных сил. Ее отличительный признак- развитие доверия через сотрудничество, в том числе, путем организации учений, как на уровне компьютерных симуляций, так и на уровне взаимодействия боевых и тыловых частей в реальных условиях. Последние из них - «Бдительное небо-2013», завершились в сентябре 2013 года.

Продолжение политики «малых дел»

Фото: www.flickr.com/photos/n-a-t-o/
Сергей Лавров и Андерс Фог Расмуссен
на заседании Совета Россия-НАТО

Широкий резонанс, созданный СМИ вокруг осенних маневров России и НАТО при относительном хладнокровии военных и дипломатов, свидетельствует о том, что установившийся рабочий уровень взаимодействия между Москвой и альянсом лишил их отношения острой политической подоплеки, которая была характерна для них еще совсем недавно.

Стороны нашли формат взаимодействия, который на сегодняшний день их в целом устраивает. Отказ от завышенных ожиданий, которые Москва и Брюссель демонстрировали на ранних этапах становления российско-натовского диалога, и прагматизация сотрудничества отчетливо обозначили пределы взаимодействия. Выявился и круг вопросов, по которым партнерство возможно и желательно, и которые не могут быть предметом политического торга.

Кроме того, вместо больших проектов в сфере международной безопасности, где ранее у НАТО и России имелась (как на Балканах) или все еще имеется совместная заинтересованность (как в Афганистане), стороны движутся по уже проверенному пути «малых дел», постепенно выводя «высокую политику» в область межгосударственных отношений, (между Москвой и отдельными членами НАТО, а не альянсом в целом).

Сфера учений стоит как бы между «чистой политикой» и «техникой» отношений. С одной стороны, Москва и Брюссель развивают весьма успешный диалог по вопросам координации, отработки совместных действий, развития оперативной совместимости сил и средств, когда речь идет о контртеррористических или антипиратских действиях. С другой стороны, они предпочитают избегать сближения на военном уровне, когда речь заходит о принятии решений в таких «чувствительных» с политической точки зрения сферах, как ПРО, миротворческие операции, урегулирование «замороженных конфликтов».

Сближая свои позиции по одной группе вопросов европейской безопасности и фиксируя расхождения по другой, Россия и НАТО сохраняют «личное пространство», необходимое для собственных военных мероприятий, осуществляемых без постороннего участия.

Вместе с тем, именно скрытая часть автономных военных мероприятий каждого из «партнеров-оппонентов» вызывает общественный запрос на сенсации и, как следствие, живой интерес со стороны СМИ и интернет-активистов наподобие WikiLeaks. Этот запрос подталкивает их к попыткам проникнуть в тайны российского и натовского «военного закулисья».

Периодически появляющиеся в печати или интернете заметки о скрытых военных планах НАТО по защите Польши и стран Балтии, направленных против России [10], как это было накануне саммита в Лиссабоне в 2010 году, или информационные «вбросы» зарубежных газет о российском ядерном оружии в Калининградской области [11], служат тому наглядным примером.

Однако подобные материалы, направленные на создание искусственных проблемных ситуаций в российско-натовских отношениях, не только не отражают сути реальных процессов военного планирования и строительства вооруженных сил в России и странах Запада, но и уводят Москву и Брюссель в сторону от решения насущных проблем, которых в их диалоге остается еще немало.

Очевидно, что освещение по-настоящему острых вопросов, а не их фиктивных аналогов, могло бы стать весьма полезным занятием для российских и зарубежных журналистов. Вместе с тем, сама специфика отношений России и НАТО, по всей видимости, исключает возможность подобного развития событий.

1. См. Чвелюх Ю. Учения НАТО: успех или провал? ИноСМИ. 7.11.2013 http://inosmi.ru/world/20131107/214539245.html

2. Шойгу. С: главные угрозы для России — терроризм и НАТО http://www.gazeta.ru/politics/news/2013/11/09/n_3312969.shtml

3. Тезисы выступления заместителя Министра обороны Российской Федерации А.И.Антонова на заседании Совета Россия-НАТО на уровне послов (24 июля 2013 г.) http://natomission.ru/security/article/security/artnews/205/

4. Kilbane, M. NATO and the Decline of European Military Power (October 5, 2013). Available at SSRN: http://ssrn.com/abstract=2342127 or http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.2342127

5. Согласно пятой статье Вашингтонского договора, акт агрессии против одного из членов НАТО рассматривается как акт агрессии против альянса в целом.

6. Сайт Минобороны РФ. 18.07.2013 http://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=11806079@egNews

7. Wojciech Lorenz Steadfast Jazz 2013: NATO on Course to Strike a Better Balance, Nato war games come at tricky time in EU-Russia relations // PISM Buletin No. 63 (516), 11 June 2013. http://www.pism.pl/files/?id_plik=13895

8. The Australian Army ExerciseTalisman Saber 2013 begins. http://www.army.gov.au/Our-work/News-and-media/Exercise-Talisman-Saber-2013-begins

9. См. например: выступление генерал-лейтенанта запаса Е.П. Бужинского на пленарном заседании Форума по сотрудничеству в области безопасности ОБСЕ 13 февраля 2013 года. http://www.pircenter.org/media/content/files/11/13615556880.pdf

10. WikiLeaks cables reveal secret Nato plans to defend Baltics from Russia. http://www.theguardian.com/world/2010/dec/06/wikileaks-cables-nato-russia-baltics

11. Satellites pinpoint Russian nuclear arms in Baltics. http://www.washingtontimes.com/news/2001/feb/15/20010215-021129-5026r/?page=all

Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся