Некоторые венгерские эксперты сравнивают утрату Венгрией российского рынка в 1990-е годы с потерями, понесенными страной в результате трианонского урегулирования.
В связи с двадцатилетием распада СССР вполне закономерными представляются попытки переосмыслить роль, которую играло Союзное государство в международной политике, судьбе соседних стран и народов. С появлением возможности сравнивать положение «до» и «после» рождаются более адекватные и объективные оценки, нежели в момент самого события, когда зачастую верх берут личные эмоции и сиюминутные обиды, иллюзии и ошибочные представления.
Непредсказуемое прошлое
Это в значительной мере подтверждается в случае Венгрии. Здесь осуждение промахов социализма плавно перешло в критику капитализма. Политики, призывавшие в конце 1980-х годов к разрыву отношений с СССР, объявляют об открытости на восточном направлении. А избиратель сегодня голосует не за те партии, которые ратуют за однозначно проатлантическую ориентацию, а за те, которые провозглашают курс на приоритетность национальных интересов в политике и экономике и конструктивные отношения с Россией. Однако это еще не означает, что Венгрия хотела бы вернуться во времена правления Яноша Кадара. Если бы была возможность вернуться в прошлое и начать все с начала, считают действующие венгерские политики, скорее всего, начинать надо было бы не так. Но, как известно, история не знает сослагательного наклонения. После каждого витка она ставит точку, открывая путь к исправлению и корректировке неверных решений, но не к их отмене.
В сентябре 2007 г. в местечке Лакителек у реки Тиса, на дачном участке нынешнего заместителя председателя венгерского парламента Шандора Лежака, собрались те, кто в сентябре 1987 г. стоял у истоков, как тогда предполагалось, крупных демократических преобразований венгерского общества и всей Восточной Европы. Их было 180 человек – представителей венгерской элиты, «наивно веривших», как прозвучало двадцать лет спустя, в то, что они смогут отвести страну от опасности. При этом одни считали, что реформы в Венгрии так и не были начаты, другие – что попытка преобразований все же имела место, но закончилась провалом, и поэтому необходима новая реформа. Подводя неутешительные итоги двух десятилетий «реформирования», архитектор Имре Маковец сказал: «Мы были наивны, потому что не знали, что нас ждет еще более глубокое и основательное подавление, чем советское угнетение».
Двадцать с лишним лет назад большая часть венгерского общества надеялась, что выход из Совета экономической взаимопомощи и Организации Варшавского договора, открытие западной границы и скорейшая интеграция с Европой принесут Венгрии примирение и процветание. Реформаторы, спустя два десятилетия объявившие себя «наивными», видели главную цель перемен в расставании с СССР. Речь шла не только о выводе советских войск с территории Венгрии, но и о разрыве экономических отношений, которые, впрочем, представлялись несправедливыми не только социалистическим странам, но и Советскому Союзу, считавшему цены на экспортируемые в эти страны сырье и энергоносители сильно заниженными.
Сегодня венгры говорят, что в ХХ столетии их страна пережила два великих лишения: потерю 2/3 территории и больше половины населения в результате реализации Трианонского договора [1] и утрату советского рынка в 1990-е годы. В самом деле, уйти с рынка всегда проще, нежели вернуться. Сегодня стало очевидным, что номенклатура товаров, с которыми Венгрия могла бы выйти на мировой рынок или вернуться в Россию, значительно сузилась. Более 70 % ВВП составляет продукция транснациональных корпораций, которые нашли себе временное пристанище в Венгрии и поспешно свернули производство при первых же сигналах надвигающегося экономического неблагополучия. К тому же членство в ЕС пока радикально не решило ни одной проблемы Венгрии, за исключением открытости границ.
Туман иллюзий и обид рассеивается…
Один из представителей старшего поколения венгерских политиков-реформаторов социалист Имре Пожгай, выступая в 2007 г. на лакителекском собрании, сказал, что «после смены системы Венгрия потерпела стратегическое поражение». Да, именно стратегическое, поскольку к тому моменту она утратила не только стабильность, но и наработанный в социалистическое время авторитет передовой страны региона и превратилась в одно из слабых звеньев Евросоюза.
Реформаторы конца 1980-х годов видели будущее Венгрии вне блоков. Но вместо одной армии в стране оказались базы другой. Если раньше главным посольством венгерской столицы было советское, то теперь – американское. Навязанная региону после войны идея социалистического братства сменилась не менее чуждой идеей трансатлантического сотрудничества. Тогда не хотели учить русский язык, теперь сожалеют, что учить его негде. Переживали, что заводы-гиганты, построенные при СССР, портят экологию, а сегодня, при ЕС, венгерская земля пожелтела под бескрайними посадками рапса. Венгры уже не считают СССР основным виновником трагедии 1956 г. Этот скорбный груз венгерская историческая наука переложила на собственный диктаторский режим Ракоши. Вместе с тем вызывает сожаление тот факт, что в 2000-е годы отношения с Россией стали использоваться в межпартийных распрях, которые порой захватывали и российское информационное пространство.
В год десятилетия реформ руководство Венгрии позитивно оценивало достижение экономических показателей уровня 1989 г. Увы, и сегодня показатели 1989 г. для многих сфер жизни, особенно социальной, все еще остаются заманчивой перспективой. И хотя понятно, что «назад» венгры не хотят, а хотят «вперед», это «вперед» уже не ассоциируется с «западной цивилизацией». А «иное вперед», которое венгры мыслят как собственный национальный путь, никто в «западной цивилизации», куда они так стремились четверть века назад, не желает поддерживать.
Ужель та самая Россия?
Симптоматично, что в Венгрии во время избирательных кампаний все меньше говорят или почти совсем не говорят об Америке, те же, кто хочет победить, все больше говорят о России и о необходимости динамичной восточной политики. В России венгры сегодня видят не только черты, которые ассоциируются в их сознании с относительно спокойным существованием и социальным благополучием, но динамику развития и перспективу. Они верят в то, что возвращение на гигантский российский рынок сбалансирует и придаст новый импульс национальной экономике.
Приходит и новое понимание русского мира, ранее прикрытого занавесом социалистической идеологии. Яркой и значимой манифестацией стремления венгерской политической, научной и культурной элиты к налаживанию отношений с Россией стало создание в мае 2011 г. Ассоциации «За венгерско-российское сотрудничество» имени Л.Н. Толстого. Почетным председателем Ассоциации стал вице-спикер парламента Венгрии Ш. Лежак, тот самый, на дачном участке которого в 1987 г. состоялось знаменитое собрание венгерской интеллигенции, считающееся провозвестником венгерских революционных преобразований. Эта деталь показательна с точки зрения того, насколько радикально изменилось восприятие Венгрией России за последнюю четверть века.
Ныне русский язык в Венгрии постепенно входит в разряд наиболее популярных языков, владея которым венгерская молодежь может рассчитывать на получение перспективной работы и профессиональный рост. За последние годы Россия открылась венграм во всем многообразии своего исторического и культурного наследия, которое на равных может соперничать с западноевропейским.
Русские в большинстве своем очень хорошо относятся к венграм. Трудно найти хотя бы одного российского туриста, побывавшего в этой стране и не оценившего ее гостеприимство. Венгрия привлекает россиян своей необычностью и «инакостью», переплетением разных культур и одновременно стремлением к сохранению национальных традиций. Сегодня эта страна вновь ставит перед миром революционные задачи. Взять хотя бы совпавшую с председательством Венгрии в ЕС в первом полугодии 2011 г. смелую постановку вопроса о приоритете национальных ценностей перед общеевропейскими (речь идет об отстаивании национальных интересов в новом законе о СМИ и конституции Венгрии в ходе полемики, развернутой в парламенте ЕС и средствах массовой информации). Или, например, такой вопрос: если в парламент приходит партия, получившая более двух третей голосов избирателей, совершенно свободно и сознательно выразивших свою волю, соответствует ли это принципам демократии? Некоторые политики в ЕС пытались это оспорить, предложив победившей на выборах в Венгрии партии… поделиться властью с проигравшими [2].
С конца мая 2010 г. у власти находится национально-консервативное правительство Виктора Орбана. Оно успешно прошло крещение полугодовым председательством в Совете ЕС. Безусловно, это отвлекло основные усилия от провозглашенного курса на открытость востоку, сближение с Россией (хотя такой важный для России вопрос, как введение безвизового режима с Евросоюзом, входил в компетенцию председателя ЕС). За это время удалось сделать главное – заложить прочный фундамент для строительства отношений нового типа. Прочность фундамента обеспечивается его очисткой от проблем, накопившихся уже в новейший период истории развития наших отношений, и постановкой во главу угла принципа прозрачности сделок и контрактов.
Создана хорошая структура для торгового и культурного сотрудничества двух стран. А объем товарооборота, серьезно пострадавший от последствий глобального экономического кризиса, вновь стремится к показателям, превышающим аналогичные показатели времен СЭВ.
Сегодня Россия занимает второе место среди внешнеторговых партнеров Венгрии. По состоянию на конец 2010 г. объем российских инвестиций в эту страну составлял 3 млрд долл., а венгерских в Россию – 2 млрд долл. Для первых полутора лет пребывания правительства Орбана у власти это уже немало. В самое ближайшее время, когда в России стихнут предвыборные баталии и наступят рабочие будни, можно ожидать реального прорыва в строительстве крепких экономических, политических и культурных отношений между двумя странами.
1. 4 июня 1920 г. в Большом Трианонском дворце Версаля между странами-победительницами в Первой мировой войне и потерпевшей поражение Австро-Венгрией был подписан мирный договор, закрепивший территориальный раздел Австро-Венгрии. Трианонский договор вступил в силу 26 июля 1921 г.
2. Дебаты в парламенте ЕС во время представления Виктором Орбаном программы председательства Венгрии в Совете ЕС 19 января 2011 г. Orbán: Hol élnek önök? Meg vagyok döbbenve // MNO, 19.01.2011.
