Россия и Израиль учатся не мешать друг другу на Ближнем Востоке
Премьер-министр Израиля Биньямин
Нетаньяху и Владимир Путин на
совместной пресс-конференции в Кремле.
7 июня, 2016
(Нет голосов) |
(0 голосов) |
К.полит.н., старший научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМЭМО РАН, эксперт РСМД
Недавний визит в Россию премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху породил волну слухов о наметившемся сближении двух стран. Причем речь шла едва ли не о переориентации с США на Россию. Перед отъездом из российской столицы главе израильского правительства даже пришлось сделать специальное заявление, чтобы пресечь спекуляции относительно смены внешнеполитических приоритетов Израиля.
Недавний визит в Россию премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху породил волну слухов о наметившемся сближении двух стран. Причем речь шла едва ли не о переориентации с США на Россию. Перед отъездом из российской столицы главе израильского правительства даже пришлось сделать специальное заявление, чтобы пресечь спекуляции относительно смены внешнеполитических приоритетов Израиля.
«Это нежелательно и непрактично заменять США на Россию», — заявил Б. Нетаньяху на пресс-конференции.
Он говорил вполне искренне. Действительно, российско-израильские связи достигли небывалого уровня. Это касается и экономического, и политического, и военного сотрудничества. Даже вспоминается модное словосочетание «стратегическое партнерство». Многие наблюдатели особо отметили тот факт, что с В. Путиным Б. Нетаньяху встречался уже третий раз за год, а с Бараком Обамой ему удалось пообщаться только однажды. Однако в реальности это означает только разный подход к выстраиванию отношений с разными державами. В случае с Россией эффективный инструмент — личное общение лидеров, тем более налицо взаимная симпатия, а вот с Б. Обамой у израильского премьера отношения не сложились, но в США и без того достаточно сил, способных защитить интересы Израиля, особенно в Конгрессе.
Несмотря ни на что, США — стратегический партнер и главный союзник Израиля. Россия США заменить в этом качестве не сможет ни по военным, ни по финансовым соображениям. Но это не значит, что России и Израилю нечего обсуждать. Наоборот, возникает ощущение, что круг вопросов, представляющих взаимный интерес, постоянно расширяется. Главным образом, в связи с ростом вовлеченности России в дела региона. Тем более, события последних лет показали, что США далеко не всегда могут или хотят заниматься решением проблем региона, а это вынуждает Израиль действовать самостоятельно и искать себе союзников.
В случае с Россией эффективный инструмент — личное общение лидеров в США и без того достаточно сил, способных защитить интересы Израиля, особенно в Конгрессе.
В связи с последним визитом Б. Нетаньяху часто можно было услышать два слова: Иран и Сирия. Израильское руководство демонстрирует чрезвычайную озабоченность увеличением иранского (и проиранского) военного присутствия в Сирии, особенно вблизи израильской границы, и усиления иранского влияния в регионе так таковом. На встрече с членами еврейской общины Москвы Б. Нетаньяху прямо заявил, что не допустит превращения Сирии в базу для атак против Израиля. Свою решимость Израиль уже продемонстрировал в апреле 2016 г., когда была нанесена серия авиационных ударов по целям в Сирии, как считается, чтобы не допустить передачи неких вооружений ливанской Хезболле.
Вряд ли Москва сможет прямо повлиять на сирийское руководство в вопросах сотрудничества с Тегераном, ведь иранские военные и отряды ливанского движения «Хезболла» имеют не меньшее значение для выживания режима Башара Асада, чем поддержка со стороны российских ВКС. Однако российские представители вполне способны намекнуть сирийскому лидеру, что было бы целесообразно не дразнить соседа и держать иранские отряды подальше от границы.
Следует учитывать, что у Москвы налажен прямой контакт с Ираном, так что она может выступить в роли своеобразного посредника. Например, обсудить с Тегераном «красные линии» в Сирии, которые Нетаньяху упоминал в своем выступлении в Москве, или, к примеру, отговорить иранцев от передачи современных вооружений в распоряжение Хезболлы.
В связи с последним визитом Б. Нетаньяху часто можно было услышать два слова: Иран и Сирия.
Кроме того, Израиль весьма настороженно относится к планам значительной интенсификации российско-иранского ВТС после снятия международных санкций. По некоторым оценкам, Иран может быть заинтересован в дальнейших закупках систем ПВО российского производства (причем, речь идет уже об С-400), авиационной техники и подводных лодок. Как показала практика, Израилю вполне под силу убедить российское руководство отказаться от некоторых контрактов.
Существует версия, что израильтяне не смогли бы, например, провести в декабре 2015 г. операцию по уничтожению в Дамаске высокопоставленного оперативника Хезболлы Самира Кунтара, если бы не молчаливое согласие России, которая на тот момент де-факто контролировала воздушное пространство Сирии.
Израиль может предложить России разведывательную информацию, которая станет хорошим подспорьем для российских военных, действующих в Сирии.
Со своей стороны, Израиль может предложить России разведывательную информацию, которая станет хорошим подспорьем для российских военных, действующих в Сирии. Возможности израильской разведки, как агентурной, так и технической, в регионе давно стали своего рода легендой, так что в данном вопросе Израиль — весьма ценный партнер.
Другая важная тема — это арабо-израильское урегулирование, о котором вновь заговорили на фоне так называемой «интифады ножей» и попыток Франции реанимировать мирный процесс. Параллельно напомнил о себе ближневосточный квартет (Россия, США, ЕС и ООН), который готовит доклад о состоянии мирного процесса, замороженного на протяжении уже двух лет, и рекомендации по его возобновлению.
Израиль традиционно нервно относится к попыткам внешних игроков повлиять на статус-кво в том, что касается границ. Нетаньяху, со своей стороны, уже заявил о том, что урегулирование должно базироваться на пересмотренной Арабской мирной инициативе, поскольку Израиль категорически против возврата к границам 1967 г., считая их слишком уязвимыми. Израиль твердо намерен закрепить за собой Голанские высоты, о чем Б. Нетаньяху прямо заявил в мае 2016 г.
Россия теоретически может сыграть роль как постоянный член СБ ООН и участник ближневосточного квартета. Она может как инициировать обсуждение каких-то вопросов, так и заблокировать его. В конце концов, чем меньше членов СБ готовы открыто критиковать Израиль, тем лучше для него. Примечательно, что арабское общественное мнение уже не раз выражало недоумение (а порой, и возмущение) сдержанной реакцией Кремля на действия израильских войск в Газе.
Москва вряд ли пойдет на радикальный пересмотр своих позиций по БВУ.
Следует отметить, что Москва вряд ли пойдет на радикальный пересмотр своих позиций по БВУ. Она уже дала понять, что выступает против пересмотра Арабской мирной инициативы, считая ее одним из ключевых элементов мирного процесса, а также вряд ли признает Голанские высоты частью Израиля, но в сложившихся условиях будет достаточно ее благожелательного нейтралитета или просто бездействия (особенно на уровне ООН).
Если Москва хочет проводить активную политику на Ближнем Востоке, без взаимодействия с Израилем ей не обойтись.
В свою очередь, Израиль может помочь России в некоторых дипломатических спорах. Например, выступить посредником между Россией и Турцией. В 2010 г. у Израиля с Турцией тоже был весьма неприятный инцидент (правда, надо оговориться, что при перехвате международной гуманитарной флотилии, пытавшейся прорвать блокаду сектора Газы погибли турки, а не израильтяне), но недавно взаимную неприязнь удалось преодолеть. Любопытно, что В. Путин обратил внимание на этот факт в своем выступлении по итогам переговоров Б. Нетаньяху.
Впрочем, пока трудно дать прогноз относительно конкретного содержания российско-израильского партнерства, но очевидно, что потенциал у него большой, а главное с обеих сторон есть серьезная мотивация. В любом случае, как показал опыт СССР, если Москва хочет проводить активную политику на Ближнем Востоке, без взаимодействия с Израилем ей не обойтись. Вопрос в другом — будет ли это взаимодействие со знаком плюс или минус.
(Нет голосов) |
(0 голосов) |
