Долгожданная встреча, оправдавшая надежды

Встреча В. Путина и Д. Трампа стала главным резонансным событием саммита, прошедшего в Германии 7–8 июля. Интрига встречи и переговоров В. Путина и Д. Трампа состояла в том, что как в ближайшем окружении Д. Трампа, так и в среде его противников на Капитолийском холме возник план фактического срыва переговоров.

Во-первых, встреча должна была длиться не более 30 минут. Во-вторых, она должна была свестись к взаимным обвинениям. И в-третьих, в переговорах должны были участвовать другие сотрудники администрации Д. Трампа, на которых возлагалась «надзорная функция» над американским президентом, чтобы в ходе встречи он выглядел скорее как шоумен, нежели как ответственный государственный деятель. То, что переговоры не сорвались, стало своеобразным «моментом истины» в первой встрече между российским и американским президентами. Несмотря на колоссальное давление на Д. Трампа, он по-прежнему остается приверженным своему обещанию, данному в ходе президентской кампании 2016 г., — нормализовать российско-американские отношения.

7 июля 2017 г. в Гамбурге на саммите «Группы двадцати» прошли переговоры президента России В. Путина и президента США Д. Трампа, продолжавшиеся почти 2,5 часа. Не будет преувеличением сказать, что встреча двух президентов стала главным резонансным событием саммита, прошедшего в Германии 7–8 июля. Итогов этой встречи с нетерпением ждала мировая общественность и ведущие мировые СМИ. В центре переговоров двух президентов оказались четыре проблемы: ситуация в Сирии; урегулирование военного конфликта на Украине; усиление напряжённости на Корейском полуострове и кибербезопасность. Были обсуждены также другие проблемы, представляющие интерес как для российской, так и американской сторон. По всей видимости, речь шла о комплексе проблем, имеющих отношение к стратегической стабильности между Россией и США и связанных с Договором об ограничении стратегических вооружений (СНВ – 3) и Договором о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД).

Доклад РСМД и CSIS «Дорожная карта российско-американских отношений»

По итогам встречи двух президентов были достигнуты конкретные договорённости по ситуациям в Сирии и на Украине. В Сирии, начиная с 9 июля 2017 г., начал действовать режим перемирия в зоне деэскалации на Юго-Западе — в районах Дераа, Кунейтра и Сувейда. Режим перемирия закреплен в меморандуме, подготовленном экспертами трёх стран — России, США и Иордании, и обеспечивается силами российской военной полиции в координации с силами США и Иордании. Принципиально важно, что в меморандуме четко подтверждена приверженность трех стран суверенитету, территориальной целостности Сирии и резолюциям Совета Безопасности ООН, которые заложили основу для продвижения сирийского политического урегулирования.

Для содействия урегулированию кризиса на Украине стороны договорились о возобновлении диалога между Россией и США, который при администрации Б. Обамы осуществлялся в формате встреч В. Суркова и В. Нуланд. С этой целью США назначали своего специального представителя по содействию урегулированию ситуации на Юго-Востоке Украины на основе Минских договоренностей, а также потенциала, заложенного в контактной группе и в «нормандском формате».

Им стал кадровый американский дипломат Курт Волкер, имеющий опыт работы в ЦРУ (1986–1988 гг.), в Государственном департаменте США (1988–1998 гг.; 2005–2008 гг.), в Совете национальной безопасности (2001–2005 гг.) и в американском представительстве при НАТО (1999–2001 гг.; 2008–2009 гг.). С 2011 г. и по настоящее время К. Волкер работал сотрудником расположенной в Вашингтоне лоббистской фирмы «БРГ Групп», отвечая за её международные связи, в том числе и за лоббирование интересов американских фирм на Украине. Комментируя его назначение, госсекретарь Р. Тиллерсон подчеркнул, что «богатый опыт Курта уникален для постепенного перехода конфликта в мирное русло. Соединенные Штаты по-прежнему полностью привержены целям Минских соглашений, и я полностью уверен в том, что Курт продолжит наши усилия по достижению мира на Украине». Назначение К. Волкера может быть интерпретировано как конкретное проявление «коммерческой дипломатии» администрации Д. Трампа, при которой экономические интересы США, связанные с Украиной, постепенно будут отодвигать на второй план интерес к теории и практике ведения гибридных войн.

И наконец, договоренности по двум другим обсуждавшимся проблемам носят более расплывчатый характер. Стороны связали проблему кибербезопасности с борьбой против терроризма, организованной преступностью, включая хакерские атаки, и договорились о создании совместной двусторонней российско-американской рабочей группы по взаимодействию в решении этих проблем.

Была также достигнута договоренность об ускорении прохождения процедур, необходимых для назначения новых послов России в США и США в России. По всей видимости, в процедуры также будет входить урегулирование вопроса о российской дипломатической собственности на территории США, что может считаться потенциальной «сделкой» по обмену жестами доброй воли, поскольку Россия никак не отреагировала на высылку 35 дипломатов и членов их семей администрацией Б. Обамы в конце 2016 г.

«Реальный» Дональд Трамп

Интрига встречи и переговоров В. Путина и Д. Трампа состояла в том, что как в ближайшем окружении Д. Трампа, так и в среде его противников на Капитолийском холме возник «хитроумный план» фактического срыва переговоров, чтобы они не дали никаких положительных результатов. Этот план основывался на трёх элементах. Во-первых, встреча должна была длиться не более 30 минут. Во-вторых, она должна была свестись к взаимным обвинениям. И в-третьих, для «подстраховки» этого сценария в переговорах должны были участвовать другие сотрудники администрации Д. Трампа, на которых возлагалась «надзорная функция» над американским президентом, чтобы в ходе встречи он выглядел скорее как шоумен, нежели как ответственный государственный деятель.

Андрей Кортунов:
Главная интрига G20 — в противостоянии обороняющихся глобалистов и наступающих националистов

Антитрамповские силы как в Демократической, так и в Республиканской партиях всерьёз рассчитывали именно на провальный сценарий первого очного знакомства В. Путина и Д. Трампа.

Американская сторона не отрицала, что, согласно первоначальным планам, встреча двух президентов не должна была длиться более 30 минут. Тактика фактического срыва переговоров была озвучена в письме 13 конгрессменов-демократов, которое накануне встречи было направлено Д. Трампу. Согласно предлагавшейся повестке переговоров, в ходе встречи планировалось обсудить три вопроса. Д. Трамп должен был поднять проблему российского вмешательства в ход президентских выборов в 2016 г. и потребовать от российского президента заверений в том, что подобного рода действия не повторятся в будущем. Далее американская сторона должна была поставить вопрос о военном вмешательстве России на Юго-Восток Украины и завершить переговоры требованием о прекращении поддержки режима Б. Асада в Сирии.

Совершенно очевидно, что если бы американская сторона начала переговоры «с прямых обвинений в адрес президента В. Путина о недопустимости подрыва институтов американской демократии», то это наверняка вызвало бы ответные «жесткие» заявления с российской стороны, которые затем «плавно» перешли бы в перепалку «на повышенных тонах» о российской агрессии на Украине и о поддержке «кровавого режима» Б. Асада. Учитывая лимит времени, отводившийся на встречу, она действительно могла закончиться безрезультатно к удовольствию всех антироссийски настроенных кругов в американской столице. А для того чтобы переговоры пошли именно по этому сценарию, даже советники из ближайшего окружения Д. Трампа предлагали включить в состав американской делегации Ф. Хилл, директора отдела Европы и России в Совете национальной безопасности (СНБ), «специалиста» по российскому президенту и его последовательного критика [1]. Она должна была не допустить того, чтобы у американской общественности «создалось впечатление, что президент Д. Трамп страстно желает установить дружеские отношения с российским лидером». В этой связи можно отметить, что успеху переговоров, безусловно, способствовал и узкий круг их участников, включавший всего шесть человек: В. Путина и С. Лаврова, Д. Трампа и Р. Тиллерсона, а также двух переводчиков — российского и американского.

Публичные разногласия между министром иностранных дел России С. Лавровым [2] и госсекретарём США Р. Тиллерсоном [3] в оценке того, в какой форме проблема кибервмешательства России в американскую президентскую кампанию 2016 г. затрагивалась в ходе переговоров между двумя президентами, отчётливо показали, что антитрамповские силы как в Демократической, так и в Республиканской партиях всерьёз рассчитывали именно на провальный сценарий первого очного знакомства В. Путина и Д. Трампа.

Фёдор Лукьянов и Андрей Кортунов подвели итоги встречи «Группы двадцати» в Гамбурге

То, что этого не произошло, стал своеобразным «моментом истины» в первой — и будем надеяться — далеко не последней конструктивной встрече между российским и американским президентами. Несмотря на колоссальное давление на Д. Трампа, принявшее форму «охоты на ведьм» на протяжении первых шести месяцев его пребывания в Белом доме, он по-прежнему остается приверженным своему обещанию, данному в ходе президентской кампании 2016 г., — нормализовать российско-американские отношения. Именно это послание было донесено Д. Трампом до российского президента. Как заявил В. Путин по итогам своей встречи с Д. Трампом, «что касается личных взаимоотношений, я считаю, что они установлены. Не знаю, как это прозвучит, но скажу так, как я это вижу. «Телевизионный» Д. Трамп очень сильно отличается от реального человека, он конкретный абсолютно адекватно воспринимает собеседника, достаточно быстро анализирует, отвечает на поставленные вопросы либо на возникающие в ходе дискуссии какие-то новые элементы. Поэтому мне кажется, что если так мы будем строить отношения, как шла наша беседа вчера, то есть все основания полагать, что мы сможем восстановить, хотя бы частично восстановить тот уровень взаимодействия, который нам нужен».

1. В 2013 г. Ф. Хилл выпустила вызвавшую большой резонанс в США книгу о российском президенте, которая в целом достаточно критически оценивала его деятельность на высших государственных постах России (Hill F. and Gaddy C. Mr. Putin. Operative in the Kremlin. Wash.: The Brookings Institution, 2013).

2. По версии С. Лаврова, «президент США Д. Трамп <…> сказал, что эта кампания приобретает достаточно странный характер, потому что за многие месяцы, пока звучат эти обвинения, не предъявлено ни одного факта. Это признается теми в Конгрессе, кто возглавлял это движение на каком-то этапе и «вызывал на ковер» различных представителей Администрации США. Президент США Д. Трамп сказал, что он слышал четкие заявления Президента России В. Путина о том, что это неправда и что российское руководство не вмешивалось в эти выборы. Он сказал, что он принимает эти заявления. Вот и все».

3. По версии Р. Тиллерсона, «Д. Трамп начал беседу с В. Путиным, прямо обвинив его в российских кибератаках во время президентской кампании. [Затем] Д. Трамп продолжал давить на В. Путина по этой проблеме, несмотря на повторные опровержения со стороны президента России». Easley J. US and Russian diplomats share conflicting accounts of Trump-Putin meeting // The Hill, 7 July 2017.