Чикагский саммит НАТО ничего не исправил

Подготовка к мероприятиям НАТО обычно сопровождается высокой степенью ожиданий. К сожалению, эти ожидания, по крайней мере, для отношений с Россией, чаще всего не оправдываются. Именно так случилось недавно при разработке новой Стратегической концепции НАТО, которая, несмотря на предварительные консультации с российскими экспертами, не вышла за рамки традиционных натовских постулатов.

Подготовка к мероприятиям НАТО обычно сопровождается высокой степенью ожиданий. К сожалению, эти ожидания, по крайней мере, для отношений с Россией, чаще всего не оправдываются. Именно так случилось недавно при разработке новой Стратегической концепции НАТО, которая, несмотря на предварительные консультации с российскими экспертами, не вышла за рамки традиционных натовских постулатов.

К сожалению, новых неожиданных идей, способных серьезно изменить отношения Москвы с Брюсселем, в подготовленных к последнему чикагскому саммиту (20–21 мая 2012 г.) документах не оказалось. Однако свою основную задачу этот форум выполнил, заявив (подтвердив) позиции НАТО по широкому, вернее, постоянно расширяющемуся, кругу проблем. Такой саммит нужен для того, чтобы заручиться первичной поддержкой декларируемых в документах положений со стороны участников, в первую очередь, самих членов альянса.

Сегодня НАТО представляет собой весьма специфический институт. Являясь, по мнению большинства российских экспертов и политиков, «анахронизмом холодной войны», Североатлантический альянс, тем не менее, всеми силами пытается отринуть от себя идеологию, направленность и постулаты прежней эпохи. В результате мы видим организацию, находящуюся в поисках новой миссии. Составляющими этого процесса являются выход за рамки традиционной зоны ответственности, опробование новых форм деятельности и поиск сфер применения имеющихся возможностей. Попросту говоря, на протяжении уже нескольких десятилетий мы наблюдаем поиск оправдания «существования» НАТО перед налогоплательщиками и лидерами стран Запада.

Чикагский саммит: повторение пройденного

Широта охвата деятельности НАТО наводит на мысль, что эта организация собирается решать очень многие мировые и региональные проблемы. Но можно ли такое количество проблем решать качественно? Практика и предшествующая деятельность НАТО показывает, что нет.

Фото: AP
Барак Обама встречается с президентом
Афганистана Хамидом Карзаем

Не стал исключением и чикагский саммит, который в очередной раз декларировал заинтересованность и вовлеченность НАТО в решение проблем в широчайшем географическом и проблемном спектре. Среди них (по-видимому, в порядке приоритетности стран и регионов для НАТО): Афганистан, Балканы, Ливия. Буквально в нескольких строках упомянуты Ирак и Сирия – на них НАТО взирает с «растущей озабоченностью».

Среди подходов и проблем особый акцент сделан на продвижение принципов партнерства, политику расширения и вовлечения в «орбиту НАТО» новых стран, находящихся далеко за границами альянса (среди таких государств уже оказалась Ливия). В качестве серьезных проблем и вызовов безопасности признаются распространение оружия массового уничтожения, терроризм, нестабильность в поставках энергоресурсов, киберугрозы. В качестве факторов, которые могут повлиять на действия НАТО, фигурируют изменения окружающей среды, изменения климата, риски для здоровья и т. п. Создается впечатление, что НАТО стремится брать на себя все новые функции, оправдывая свое существование и «необходимость» для мирового сообщества, в частности, в деле поддержания международной безопасности.

Кстати, эта черта проявляется и в упомянутом в чикагских документах Договоре об обычных вооруженных силах в Европе. С некоторых пор НАТО взяла на себя решение проблем дальнейших сокращений обычных вооруженных сил на континенте, хотя изначально все переговоры велись под эгидой ОБСЕ.

Тенденция к «наделению» НАТО «глобальными функциями» с озабоченностью была отмечена не так давно в Военной доктрине РФ (2010 г). Однако активное расширение спектра деятельности НАТО сегодня – это реальность, с которой нельзя не считаться. Но пока без ответа остается вопрос: удастся ли использовать потенциал НАТО «во благо» или он станет источником новых противоречий и конфликтов?

Располагая несомненным военным потенциалом для вмешательства даже в удаленные от территории Европы конфликты, НАТО демонстрирует явное отсутствие опыта посткризисного урегулирования. Это уже заметили в Брюсселе и пытаются продумать схему создания пригодных для достижения подобной цели механизмов. Если так будет продолжаться и дальше, то очевидной станет подмена функций ООН, что вызовет критику и недовольство со стороны ряда стран, в том числе и России.

В НАТО пока отсутствует четкий подход к разрешению конфликтных ситуаций, таких, например, как в Ливии или Сирии. Действуя в Ливии под эгидой резолюции 1973 СБ ООН, НАТО перешагнула допустимые рамки, фактически перейдя к свержению ливийского режима. Безотносительно к характеру оценки этого и ряда других режимов – нарушение норм международного права способно привести лишь к серьезному обострению ситуации, возникновению труднопреодолимых разногласий между ведущими странами мира.

Многим памятны лишенные всякой правовой основы (по крайней мере, вначале) действия НАТО в бывшей Югославии и в Ираке. Имеющаяся практика создает искушение повторения силовых сценариев в том или другом виде, например, в отношении Сирии.

Противодействие основным вызовам и угрозам. Роль России

Называя основные, ставшие уже стандартными вызовы и угрозы безопасности, чикагский саммит декларирует решимость НАТО активно участвовать в противодействии им. Ясно, что противодействие распространению оружия массового уничтожения и терроризму, равно как и другим вызовам и угрозам, – задача, требующая совместных действий. От эффективности этих действий зависит и реализуемость продекларированных целей. Объективности ради следует признать, что распространение ОМУ и терроризм не просто остаются актуальными угрозами, но их уровень не снижается, а в некоторых случаях даже растет.

Однако приверженность ядерному сдерживанию, еще раз заявленная на саммите (один из принятых документов так и называется – «Обзор политики в области сдерживания и обороны»), не в состоянии приблизить Североатлантический альянс к разрешению этих задач. Террористы не проживают в отдельном специальном государстве, на которое может быть оказано вооруженное воздействие. Кроме того, так сложилось, что против основных режимов, представляющих сегодня угрозу международной безопасности с точки зрения распространения ядерного оружия (Иран, Северная Корея), ядерное сдерживание не работает. В связи с этим у подавляющего большинства российских политиков и экспертов сохраняется твердая уверенность в том, что на самом деле ядерное сдерживание поддерживается НАТО против России сегодня так же, как раньше против СССР.

Еще один «старый» негативный фактор, вызывающий крайнее раздражение России и на протяжении десятилетий буквально подрывающий ее отношения с НАТО и Западом в целом, – расширение альянса на Восток. По этому столь важному для Москвы вопросу на саммите не было сказано ничего утешительного. Более того, в финальную декларацию саммита оказались вписаны положения, направленные на поддержку дальнейшего сближения альянса с Грузией и Украиной.

В отношении Тбилиси были подтверждены взятые на бухарестском саммите НАТО в 2008 г. обязательства о приеме Грузии в альянс. В связи с этим были записаны абсолютно абсурдные требования к Москве – «взять обратно признание в качестве независимых государств грузинских районов Южной Осетии и Абхазии».

Что касается Украины, то в Чикаго было заявлено, что НАТО «готова продолжить развивать сотрудничество» с этой страной. Пока о расширении альянса на Украину речи не идет. Но включение в НАТО Грузии (что само по себе близко к абсурду, учитывая географическое положение этой страны) в перспективе возможно, особенно в условиях дальнейшего ухудшения отношений Москвы и Брюсселя. Как вполне реальная перспектива в обозримом будущем рассматривается включение в альянс республик Македонии и Монтенегро.

Новый раздражитель для отношений Россия–НАТО, который добавился к «старым» негативным факторам, – планы создания ЕвроПРО. Как и ожидалось, на саммите было заявлено о достижении альянсом «промежуточной оперативной готовности» в области ПРО. При этом заявляется, что подобная система способна обеспечить «полное прикрытие и защиту для всего населения стран-членов НАТО» (безосновательность надежд на такую «полную защиту» была убедительно доказана учеными еще во времена американского президента Р. Рейгана, выдвинувшего так называемую стратегическую оборонную инициативу).

Правда, России в этом контексте предлагается определенный спектр сотрудничества. Но без предоставления твердых гарантий ненаправленности системы против российских ядерных средств эти предложения для Москвы неприемлемы. Заявлений же о том, что противоракетная оборона НАТО не направлена против России и не подрывает российский потенциал стратегического ядерного сдерживания, Москве явно недостаточно.

Чикагский саммит не только не решил основных проблем в отношениях Россия–НАТО, но и усугубил некоторые из них. К сожалению, как и с политикой расширения альянса, в ответ на озабоченности России в Брюсселе, как правило, не начинают искать возможные компромиссы, а множат декларации о том, что те или иные действия НАТО России-де не угрожают.

Без тесного сотрудничества с Россией НАТО не сможет эффективно разрешить многие насущные вопросы безопасности. Максимум, что возможно, – создать видимость их решения, подчас серьезно испортив отношения с Москвой. Мы крайне необходимы друг другу, и наглядный тому пример – расширяющееся сотрудничество по Афганистану.

Ведь партнерство – это не только декларации, но и внимательное отношение к аргументам партнера и их обязательный учет в политике. Без этого даже самое полное выполнение решений чикагского и всех последующих саммитов НАТО не способно привести к устойчивому укреплению безопасности в Европе и в мире.