Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 12, Рейтинг: 4.83)
 (12 голосов)
Поделиться статьей
Лари Басангов

Магистр МГИМО МИД России, эксперт РСМД

Военные традиционно играют важную роль в политическом процессе независимого Судана. Несмотря на их доминирующую роль военных в политике страны, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, расходы страны на оборону в 2017 г. составили всего 3,2% от ВВП. Примечателен также тот факт, что личный состав ВС Судана насчитывает 282 150 человек, при том, что среди населения страны к службе годны более 13 млн человек. Для сравнения, например, в Алжире личный состав ВС составляет 792 тыс. человек при 17 млн подлежащих призыву граждан.

Страна сейчас проходит через непростой период — в конце 2017 г. началось ухудшение отношений с ее северным соседом — Египтом, а в самом Судане то и дело происходят кадровые перестановки (например, отставка главы МИД И. Гандура в апреле 2018 г.). В этой статье будет рассмотрена роль армии и спецслужб Судана, определены тренды его военно-технического сотрудничества с другими странами.

В октябре 2017 г. США частично сняли экономические санкции с Судана. Для суданских властей этот шаг стал очередным на пути к обеспечению экономических связей и восстановлению собственного имиджа, который омрачается тем, что президент страны О. Аль-Башир обвинен МУС в военных преступлениях в Дарфуре, а страна уже несколько лет не может покинуть американский список стран-спонсоров терроризма. Однако не стоит ограничиваться только этими фактами в изучении Судана, ведь он, например, обладает значительным потенциалом в борьбе с терроризмом.

Страна сейчас проходит через непростой период — в конце 2017 г. началось ухудшение отношений с ее северным соседом — Египтом, а в самом Судане то и дело происходят кадровые перестановки (например, отставка главы МИД И. Гандура в апреле 2018 г.). В этой статье будет рассмотрена роль армии и спецслужб Судана, определены тренды его военно-технического сотрудничества с другими странами.

Роль армии в политике Судана

Военные традиционно играют важную роль в политическом процессе независимого Судана. До О. Аль-Башира военные управляли страной дважды — с 1958 г. по 1964 г. и с 1969 г. по 1985 г. Собственно, сам О. Аль-Башир пришел к власти в 1989 г. в результате военного переворота, завершив период гражданского правления Садыка аль-Махди.

Особого внимания заслуживает тот факт, что в 1985 г. непосредственное участие в свержении диктатуры Д. Нимейри принимали военные. Временным высшим органом власти был провозглашен Переходный военный совет. Несмотря на то, что период с 1985 г. по 1989 г. связан с деятельностью лидера партии «Умма» С. Махди, военные не утратили своей власти над армией, передав С. Махди и его кабинету лишь контроль над гражданской администрацией. Более того, армия фактически защищала правительство от возможных массовых восстаний и недовольства [1].

Тогда неспособность С. Махди, традиционалистских сил (ЮДП, «Аль-Умма») и исламистов в лице Национального исламского фронта решить вопрос южных территорий и преодолеть социально-экономические трудности стала поводом для военного переворота, который возглавил бригадный генерал О. Аль-Башир.

Военные до сих пор занимают прочные позиции в суданском истеблишменте. Особенно стоит отметить, что в марте 2017 г. на вновь восстановленную должность премьер-министра Судана был назначен Бакри Хасан Салех, один из офицеров, участвовавших в перевороте 1989 г. При этом до 2000 г. было заметно влияние исламистов, в особенности Национального исламского фронта и Хасана Тураби, видного суданского исламиста, который занимал пост генерального секретаря правящей партии Национальный конгресс.

Несмотря на то, что суданские власти все же используют силовые и репрессивные методы в своей внутренней политике, нельзя игнорировать тот факт, что Аль Башир ведет постоянный диалог с другими не менее влиятельными акторами внутриполитического ландшафта — суфийскими тарикатами.

Несмотря на то, что суданские власти все же используют силовые и репрессивные методы в своей внутренней политике, нельзя игнорировать тот факт, что Аль Башир ведет постоянный диалог с другими не менее влиятельными акторами внутриполитического ландшафта — суфийскими тарикатами.

В 2013 г. были внесены поправки в закон о вооруженных силах Судана, которые, по мнению Human Rights Watch, противоречат международно-правовым нормам в области прав человека. Дело в том, что эти поправки позволяют военным судам проводить разбирательства в отношении гражданских лиц по обвинению в таких преступлениях, как подрыв конституционного строя, публикация ложных новостей, распространение секретной информации и т.д. Опасения правозащитных организаций связаны с подавлением права на свободу слова и возможность использования широких формулировок в интересах власти.

Несмотря на доминирующую роль военных в политике Судана, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, расходы страны на оборону в 2017 г. составили всего 3,2% от ВВП. Примечателен также тот факт, что личный состав ВС Судана насчитывает 282 150 человек, при том, что среди населения страны к службе годны более 13 млн человек. Для сравнения, например, в Алжире личный состав ВС составляет 792 тыс. человек при 17 млн подлежащих призыву граждан.

Основные задачи Национальной службы безопасности и разведки

НСБР — основное разведывательное ведомство Судана, которое курирует вопросы внутренней и внешней разведки. Как и любая разведструктура, НСБР, в соответствии с Временной Конституцией Судана 2005 г., занимается сбором и анализом информации для высших государственных лиц. В апреле 2017 г. в статью 151 были внесены поправки, определяющие задачи НСБР. К их числу теперь было отнесено противодействие угрозам национальной безопасности — терроризму, отмыванию денег, торговле людьми и др. Ведомство обеспечивает в том числе борьбу с оппозицией, недопущение государственного переворота и роста влияния оппозиционных групп.

Более того, НСБР Судана организует контроль над средствами массовой информации. Как сообщает организация Reporters without borders, НСБР Судана конфисковала в июне 2018 г. газету Ат-Тайар после того, как репортер Шамаель Ан-Нур заявил, что отставка Аль-Башира принесет пользу суданской экономике. Иностранные СМИ также сталкиваются с трудностями в освещении событий в Судане — иностранные журналисты практически лишены возможности получить доступ в Дарфур.

Не менее важным треком в деятельности НСБР является борьба с терроризмом. В 2015 г. директор Службы Мухаммед Атта заявил, что вербовочные ячейки ИГ находятся «под контролем». В этом контексте интересен подход разведструктуры в области предотвращения вербовки новых боевиков — шло активное взаимодействие с членами семей потенциальных рекрутов, создавались «центры по перевоспитанию». Для Судана особенно важна деятельность на этом направлении, чтобы обеспечить свой выход из американского списка стран-спонсоров терроризма, добиться ликвидации всех экономических ограничений и восстановить собственный имидж на международной арене.

Несмотря на доминирующую роль военных в политике Судана, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, расходы страны на оборону в 2017 г. составили всего 3,2% от ВВП.

В этом контексте сотрудничество с суданской разведкой выгодно США. Именно суданцы предупреждали о возможном теракте в 2001 г., однако, американцы не поверили этим заявлениям. Между ЦРУ и НСБР в апреле 2017 г. было подписано несколько меморандумов о сотрудничестве в сфере разведки, причем они включали не только обмен информацией, но и проведение совместных операций, связанных с определением маршрутов по отправлению суданцев в зоны конфликтов на стороне террористов.

Более того, в сентябре 2017 г. состоялась сессия Комитета служб разведки и безопасности Африканского союза, на которой присутствовали представители американской и французской разведок. Проведение подобного мероприятия в стране, чей лидер находится в розыске МУС, беспрецедентно. В свете такого взаимодействия крайне необычно видеть Судан в американском списке стран-спонсоров терроризма, возможно, он в скором времени покинет этот список.

С 2013 г. на базе НСБР были созданы Силы быстрой поддержки (СБП), которые сейчас возглавляет Мухаммад Хамдан Даглу Муса («Хаметти»). Эти силы привлечены к борьбе с хуситами в рамках коалиции во главе с Саудовской Аравией. В сентябре 2017 г. командующий СБП Мухаммад Хамдан Даглу заявил, что всего в войне в Йемене погибло 427 суданцев.

СБП также присутствуют в Дарфуре. В ноябре 2017 г. сообщалось о столкновениях СБП с группировкой под контролем одного из племенных лидеров Мусы Хиляля. На данный момент Силы быстрой поддержки принимают участие в сборе оружия и нелегально перевезенных через судано-ливийскую границу в Дарфур автомобилей.

СБП также решает вопросы внутренней безопасности. Так, например, в январе 2018 г. Силы быстрой поддержки в соответствии с указом президента развернули свои войска во всех штатах страны для борьбы с контрабандистами. Особые трудности вызывала контрабанда золотом в силу того, что Центральный банк Судана выкупает у старателей золото по официальному курсу доллара, в то время как старателям выгодно продавать его по курсам черного рынка.

Кроме того, НСБП фокусируется и на внешней разведке. Суданская структура была вовлечена в ливийские события 2011 г. — ведомство координировало действия с ливийской оппозицией, участвовало в аресте Сейфа Ислама Каддафи, обеспечивала надежный контроль на судано-ливийской границе, чтобы не допустить проникновения сторонников Каддафи на территорию страны. Стоит также отметить, что в Ливийской национальной армии во главе с Х. Хафтаром присутствуют боевики из Суданского освободительного движения (движение выступает против официального Хартума), его возглавляет М. Минави, из Ливии они совершали рейды в Судан. Суданские власти и Хафтар пытались решить этот вопрос в ходе визита представителей ЛНА в Хартум в апреле 2018 г.

Алексей Богуславский:
Турция: «прыжок» в Aфрику

ВТС Судана с другими странами

Турция

По итогам визита Р. Эрдогана в Хартум, который прошел в декабре 2017 г., было подписано 13 соглашений, часть из которых связана с сотрудничеством в сфере безопасности и обороны. Особое внимание стоит уделить согласию Башира временно передать Турции остров Суакин для реконструкции. В свое время этот остров служил переходным пунктом для паломников в Мекку. Ряд саудовских и египетских СМИ выразили свои опасения о том, что Турция планирует развернуть на острове военную базу. Так, например, саудовское издание Gulf Times заявило, что основным спонсором проекта по реконструкции Суакина станет Катар, и что военная база на Суакине может быть использована союзным Турции Ираном для поставки вооружения хуситам. Более того, как заявляет Gulf Times, база в Судане позволит Турции вмешиваться во внутренние дела Египта, поддерживая Братьев-мусульман, и направлять большее число своих военных в Катар.

Контексте интересен подход разведструктуры в области предотвращения вербовки новых боевиков — шло активное взаимодействие с членами семей потенциальных рекрутов, создавались «центры по перевоспитанию».

Несмотря на то, что суданский истеблишмент опроверг заявления о создании турецкой военной базы в Суакине, данная ситуация показывает, насколько важное географическое положение занимает Судан, что представляет значительный риск для этой страны оказаться вовлеченным в геополитическое региональное противостояние.

Саудовская Аравия

Судан и Саудовская Аравия активизировали сотрудничество в военной сфере в 2016 г., когда Судан присоединился к коалиции против хуситов в Йемене. Однако стоит отметить, что участие Судана в коалиции во главе с КСА подвергается критике некоторыми членами Национальной ассамблеи Судана. Также в январе 2016 г. Хартум разорвал дипломатические отношения с Ираном после того, как в Иране был совершен теракт против саудовского диппредставительства.

Судан принимает участие в совместных учениях под руководством Саудовской Аравии. В марте 2018 г. Судан был среди 23 стран, которые приняли участие в учениях «Щит полуострова-1». В 2017 г. саудовская и суданская авиация провели учения «Голубой щит-1», в ходе которых Судан задействовал 29 истребителей и штурмовиков (Миг-29, Су-25, Су-24 и др.).

Россия

В ноябре 2017 г. состоялся первый визит О. аль-Башира в Россию. Его итогом стало подписание ряда соглашений в сфере геологоразведки, сельского хозяйства, золотодобычи и мирного атома. Особого внимания заслуживают заявления О. аль-Башира об угрозе со стороны США, которые прозвучали в ходе его поездки. В связи с этим О. аль-Башир обсудил с Владимиром Путиным и министром обороны Сергеем Шойгу вопрос создания российской военной базы на Красном море.

Что же касается закупок российского вооружения и техники, то основной статьей экспорта России являются вертолеты. Согласно данным Стокгольмского Института исследования проблем мира (SIPRI), последняя значимая закупка произошла в 2013 г., когда суданская сторона закупила 12 боевых вертолетов Ми-24П/Ми-35П и 12 транспортных вертолетов Ми-8МТ/Ми-17. Омар аль-Башир также выразил готовность приобрести ЗРК С-300.

Однако сотрудничество в военной сфере не ограничивается контактами с министерством обороны. Так, например, информационное агентство The Bell со ссылкой на свои источники сообщило, что сотрудники ЧВК Вагнера проводят подготовку суданских военных подразделений.

Китай

Китай является ключевым экономическим партнером Судана — китайские CNPC и Sinopec активно вовлечены в экономические процессы в этой стране. Судан также закупает китайское вооружение и военную технику. Так, в 2009 г. суданская сторона приобрела китайские РСЗО WS-2, а в 2015 г., согласно данным Стокгольмского института изучения проблем мира, Судан закупил 100 переносных ПЗРК FN-6, 2 ЗРК FB-6 и 6 учебно-боевых самолетов FTC-2000. В дальнейшем китайско-суданское ВТС, скорее всего, продолжит свое развитие, несмотря на заявления о том, что Китай способствует развитию столкновений в конфликтных регионах Судана.

Можно предположить, что в дальнейшем военные будут сохранять лидирующие позиции во власти. Они совмещают элементы консенсуса и жесткого контроля во внутренней политике и обеспечивают себе диверсификацию партнеров во внешнеполитической деятельности. Китай, Россия, Турция, Саудовская Аравия и постепенное улучшение отношений с США — казалось бы, невозможно обеспечивать развитие отношений по всем направлениям одновременно. Тем не менее О. аль-Башир неплохо с этим справляется. Между тем, президент Судана большое внимание уделяет стабильности своих позиций во власти, чем можно объяснить недавнюю отставку министра иностранных дел И. Гандура, который добился значительного прогресса в отношениях с США.

Можно предположить, что в дальнейшем военные будут сохранять лидирующие позиции во власти. Они совмещают элементы консенсуса и жесткого контроля во внутренней политике и обеспечивают себе диверсификацию партнеров во внешнеполитической деятельности.

Однако развитие вооруженных сил зависит от стабилизации экономической и гуманитарной ситуации. Игнорирование или неразумное решение существующих в этой сфере проблем может привести к значительной нестабильности, которой не сможет противостоять режим. Такая ситуация, тем не менее, возможна лишь в случае консолидации оппозиционных сил, что не происходит в политическом ландшафте современного Судана.

Ключевые вызовы безопасности

Терроризм

Для Судана проблема терроризма (ИГИЛ и «Аль-Каида») представляется особенно актуальной в свете того, что страна находится в американском списке стран, поддерживающих терроризм. Республика Судан оказалась в этом списке в 1993 г., когда стало известно, что на территории Судана находились боевики, планировавшие теракт в штаб-квартире ООН и штаб-квартире ФБР в США. До 1996 г. на территории Судана жил Усама бен Ладен, который активно инвестировал в Судан и даже основал несколько компаний. Уже с 1996 г. суданские власти начали сворачивать сотрудничество с «Аль-Каидой», однако Судан до сих пор не был исключен из списка спонсоров терроризма. Более того, в 1998 г. США провели бомбардировку фармацевтического завода, который, по заявлению Билла Клинтона, был фабрикой «Аль-Каиды» по производству химического оружия. Завод Аш-Шифа был единственным местом в стране, где производилось лекарство от туберкулеза. С появлением ИГ Судан начал противостоять активности этой организации, во многом это заключается в борьбе с вербовщиками ИГ на территории страны.

Также с 2015 г. действует программа по проведению диалогов и консультаций с теми, кто присоединился к ИГ. В период с 2015 г. по 2017 г. через эту программу прошло 78 человек. Это число стало неплохим показателем, учитывая тот факт, что количество присягнувших на верность ИГ суданцев на сегодняшний день не превышает 150 человек.

Экономический кризис

C 2015 г. действует программа по проведению диалогов и консультаций с теми, кто присоединился к ИГ. В период с 2015 г. по 2017 г. через эту программу прошло 78 человек.

После того, как в 2011 г. было основано независимое государство Южный Судан, официальный Хартум утратил контроль над 75% своих нефтяных месторождений. Для Судана это событие стало ударом по экономике, поскольку основной доход в нее шел от нефтяной сферы. Бюджет на 2018 г. предусматривает 2,4% дефицита бюджета, внешний долг к концу 2017 г. составил 54,1 млрд долл. Более того, продолжается рост инфляции — Центральный банк Судана сообщил, что в июне 2018 г. она составила 60,93%.

Значительную роль в кризисном положении суданской экономики играют и санкции США, которые включают в себя не только запрет на экспорт (который, впрочем, не так сильно вредит экономике в силу низкой конкурентоспособности суданских товаров) суданских товаров в Соединенные Штаты, но и запрет на импорт американской продукции. Хотя значительная часть санкций была снята в октябре 2017 г., страна по-прежнему находится в списке стран-спонсоров терроризма, что является значительным препятствием для привлечения американских инвестиций. С марта 2018 г. в Судане наблюдается острая нехватка топлива, растут цены на товары первой необходимости, что представляет для страны особый риск социальной нестабильности.

Конфликт в Дарфуре

Дарфур — обширная территория на западе страны (примерно 493 тыс. кв. км). Большое значение в этом регионе играет принадлежность к тому или иному племени — жители Дарфура четко ассоциируют себя с местными арабскими и африканскими племенами. Также стоит отметить, что Дарфур граничит с Ливией, Чадом и ЦАР. Президент Чада Идрис Деби, преследуя свои цели, оказывал поддержку дарфурским повстанцам. И. Деби происходит из одного из кланов африканского племени загава, что также способствовало тому, что президент Чада оказывал поддержку своим «соплеменникам», нанося при этом вред своему влиятельному соседу. В мае 2008 г. боевики Движения за справедливость и равенство вступили в бои с правительственными войсками в окрестностях Хартума. Президент Судана Омар аль-Башир заявил, что повстанцы представляют поддержанные и подготовленные Чадом войска. Инцидент привел к разрыву дипломатических отношений с Чадом.

Центральное правительство не уделяло должного внимания этому региону — он не был интегрирован в экономику страны, основные народности (особенно фуры, в честь которых, по одной из версий, назвали регион: дословно с арабского — «дом фуров»), не получили должного представительства в центральном правительстве.

Конфликт в Дарфуре — «зияющая рана» для официального Хартума, именно от урегулирования этого конфликта зависит окончательная судьба западных санкций.

Конфликт в Дарфуре имеет два измерения — противостояние с центральным правительством и внутренние противоречия арабо-африканских племен. Оппозиционные движения, выступавшие против маргинализации региона и притеснений из центра, начали возникать еще в конце 1950-х гг. Что же касается противостояния между арабскими и африканскими племенами, то оно стало проявляться в 1980-х гг. — такие внутренние конфликты были обусловлены спорами между кочевыми и оседлыми племенами. Во многом этому способствовала засуха 1984–1985 гг., которая вынудила кочевников отправиться с Севера на Юг, где началась борьба с земледельцами за контроль над землей.

Во второй половине 1980-х гг. произошло первое крупное противостояние между арабами и африканцами, которому была характера особая жестокость — разорялись селения, происходили массовые убийства и насилие. Правительство Судана на рубеже 1980-х – 1990-х гг. старалось самоустраниться от конфликта, однако, после переворота 1989 г. официальный Хартум сделал ставку на арабов. Центральное правительство также разделило Дарфур на три штата — Западный, Северный и Южный Дарфур — для ослабления влияния фуров. Такой шаг оттолкнул не только фуров, но также загава и масалитов от какого-либо сотрудничества с Хартумом.

С 2001 г. племена фур и загава объединились для противостояния арабскому доминированию в Хартуме. Постепенно начали развиваться племенные ополчения. В ноябре 2001 г. двум племенам удалось заручиться поддержкой масалитов, что позволило трем племенам создать единый Фронт за освобождение Дарфура. Особое место в дарфурском конфликте занимают джанджавиды — ополчения, созданные из арабских кочевых племен.

Конфликт в его современном виде начался в 2003 г., когда две военизированные группировки — «Движение освобождения Судана» и «Движение справедливости и развития» — восстали против центрального правительства в Хартуме.

darfur.jpg
acleddata.com

Конфликт в Дарфуре ассоциируется непосредственно с деятельностью вооруженных отрядов арабских кочевых племен «Джанджавидов». ООН и многие СМИ рассматривают эти отряды как проправительственные формирования. Так, например, в 2004 г. Совет Безопасности ООН призвал правительство Судана обеспечить разоружение этих ополчений. Тем не менее, как отмечает Е. Кудров, из «Джанджавидов» не сформировалось какого-либо стабильного политического объединения, поскольку они представляют собой слабо связанное между собой объединение арабских племен или банд. Более того, арабские племена наоборот стараются не связывать себя с «Джанджавидами». Как отмечает российский эксперт, «Джанджавиды» — понятие широкое и достаточно абстрактное, что позволяет предположить, что часть из них получают директивы из Хартума, а часть действуют на свое усмотрение. Бесспорно то, что их активность связана с разбоями и насилием по отношению к гражданскому населению. Между тем, сформированные в 2013 г. Силы быстрой поддержки в большинстве своем состоят из «Джанджавилов», которых возглавляет Мухаммад Хамдан Даглу («Хаметти»).

Что интересно, несмотря на то, что из-за жестоких действий «Джанджаивдов» О. аль-Башир и обвиняется МУС в геноциде и жестоких действиях, ЕС обратился за помощью в контроле миграционных потоков через Африку к Судану. Парадоксально, но в решении этого вопроса помогают именно «Джанджавиды», которые в большинстве своем составляют СБП, их основная задача — арест и депортация мигрантов.

Таким образом, конфликт в Дарфуре — «зияющая рана» для официального Хартума, именно от урегулирования этого конфликта зависит окончательная судьба западных санкций.

Угрозы национальной безопасности со стороны Египта

На территории площадью около 2000 кв. км к западу от Халаибского треугольника находится Бир-Тавиль — единственная terra nullius в современных международных отношениях.

Египет и Судан объединены долгой и непростой историей двусторонних отношений. В 1820 г. Исмаил, сын правителя Египта Мухаммеда Али, со своим войском отправился на захват суданских территорий. Не все суфийские тарикаты Судана негативно относились к турко-египетскому правлению. Так, например, тарикат Хатмийя выступал за сохранение турко-египетского правления. После распада Махдистского государства, которое было создано в 1881 г. после успешного восстания Махди, сформировался тарикат Ансарийя, который проповедовал идеи махдизма. Таким образом, в политическом ландшафте не было единства мнений относительно Египта, что было использовано англичанами и египтянами в формировании политической системы Судана после свержения Махдийи. Партия «Аль-Умма» представляла Ансарийю, а Юнионистско-демократическая партия — Хатмийю.

Одной из ключевых проблем судано-египетских отношений является вопрос принадлежности Халаиба и Шалатина — территории размером около 20 580 кв. км, находящейся на северо-восточной границе Судана. Спор за нее начался в 1958 г., когда президент Египта Гамаль Абд Эль Насер направил туда полицейские части для обеспечения проведения референдума о создании Объединенной Арабской Республики.

Египет в этом территориальном споре опирается на договор о границе 1899 г. (оформленный после победы на Махдистстким государством), которая проходила по 22-й параллели. В 1902 г. были проведены некоторые корректировки в управлении территорией Халаиба в силу того, что граница 1899 г. разделила племена абабда и башарийя. Именно поэтому управление территорией частично перешло Судану, но формально Халаиб и Шалатин оставались за Египтом. Тем не менее именно официальная позиция Судана заключается в том, что административная граница 1902 года является законным основанием для передачи Халаиба и Шалатина Судану.

Халаиб и Шалатин — это не единственная «спорная» территория на судано-египетской границе. На территории площадью около 2000 кв. км к западу от Халаибского треугольника находится Бир-Тавиль — единственная terra nullius в современных международных отношениях. В отличие от Халаибского треугольника, Бир-Тавиль представляет собой пустынную землю, не имеющую выхода к морю, так что ни одна из сторон не проявляет интерес к этой территории. Именно поэтому вопрос определения суданской-египетской границы связан с Халаибским треугольником.

C 2000 г. суданские силы не находятся в Халаибе и Шалатине, а территория контролируется Египтом, но Суд и Шалатин — вопрос престижа для Судана, а не жизненно важный экономический вопрос.

Однако Халаибский треугольник не является единственным яблоком раздора в судано-египетских отношениях. Стоит отметить, что в январе 2018 г. Судан разместил войска Сил быстрого реагирования в штате Кассала на границе с Эритреей вследствие того, что Египет разместил свои силы на базе ОАЭ в эритрейском городе Саве. Более того, Египет подверг критике турко-суданское соглашение о реставрации острова Суакин в свете того, что Турция осудила военный переворот 2013 г., выражая поддержку представителю Братьев-Мусульман Мухаммеду Мурси. Некоторые СМИ связали размещение египетских военных в Саве с усилением влияния Турции в свете соглашений с Хартумом.

Дарфурское досье также является камнем преткновения для судано-египетских отношений. Обвинив египетские спецслужбы в поддержке дарфурской оппозиции, суданский истэблишмент ввел эмбарго на сельскохозяйственные продукты и животную продукцию в мае 2017 г. Омар Аль-Башир ранее заявил, что в ходе проходивших в то время столкновений было захвачено несколько единиц египетской бронетехники в Дарфуре.

Стоит также упомянуть значительное различие в позициях Судана и Египта по созданию плотины «Возрождение» в Эфиопии. Египетское руководство негативно встретило поддержку Суданом этого проекта, поскольку Египет видит в этом проекте риск лишиться поступления пресной воды из Нила. Для Судана проект представляет значительную выгоду, поскольку Эфиопия готова будет предоставлять электроэнергию по низким ценам. Для Египта особенно важна координация по этому вопросу, и подобные расхождения во мнениях не способствуют нормализации отношений.

Между тем Судан и Египет стремятся прийти к консенсусу по ключевым проблемным вопросам — уже в январе 2018 г. О. Аль-Башир и Ас-Сиси провели встречу в Аддис-Абебе, где главы государств договорились создать комитет для поиска вариантов улучшения двусторонних отношений. В марте 2018 года из Судана был назначен посол в Египет, а 19 марта состоялся визит президента Судана О.Аль-Башира в Египет, в ходе которого он обсудил с Ас-Сиси ряд проблемных вопросов, в том числе связанных с плотиной «Возрождение».

Несмотря на заметное потепление в отношениях между Суданом и Египтом, нерешенность территориального спора и усиление турецкого влияния в Судане являются значительными препятствиями развитию двусторонних отношений.

Южный Судан: очаг нестабильности на юге

Южный Судан — самое молодое независимое государство на международной арене, которое появилось в июле 2011 г. в результате референдума, проведенного в январе. Казалось, Судан наконец-то решил одну из наиболее серьезных проблем, обеспечив независимость южной «африканской» части страны. Тем не менее новая страна не смогла установить стабильную власть, и на данный момент проходит через кровопролитную гражданскую войну между племенами динка и нуэр, которая началась в 2013 году, когда президент Южного Судана Салва Кир уволил почти всех представителей племени нуэр из кабинета министров, заявив, что они готовили военный переворот.

Гражданская война заставила больше 2,5 млн человек страну в поисках убежища. Судан принял 766 631 беженцев, что добавляет трудностей нестабильной экономике Судана.

Стоит также отметить, что между Суданом и Южным Суданом до сих пор не урегулирован вопрос о границе — богатый нефтью район Абьей так и остается спорной территорией на судано-южносуданской границе.

Стоит также отметить, что между Суданом и Южным Суданом до сих пор не урегулирован вопрос о границе — богатый нефтью район Абьей так и остается спорной территорией на судано-южносуданской границе.

Угроза со стороны США

Во время своего визита в Сочи в ноябре 2017 г. О. аль-Башир заявил о стремлении США «расколоть Судан на пять государств» и осудил американское вмешательство во внутренние дела арабских стран, в качестве примера указав Ирак, Сирию и Йемен. По мнению эксперта Института Ближнего Востока А. Быстрова, подобные заявления связаны с визитом заместителя госсекретаря США Джона Салливана в Судан. Поскольку американская сторона не ведет переговоров непосредственно с Аль-Баширом из-за ордеров МУС, Д. Салливан выразил негативное отношение администрации Д. Трампа к решению аль-Башира участвовать в выборах 2020 г. Беспокойство аль-Башира вызвал тот факт, что глава МИД Судана И. Гандур передал информацию не напрямую президенту, а премьер-министру Бакри Хасан Салеху. Президент расценил подобные действия как попытку отстранить Башира от власти при поддержке Соединенных Штатов.

Тем не менее нельзя сказать, что отношения Судана с США носили исключительно негативный оттенок. В октябре 2017 г. США сняли ряд санкций с Судана, имеет место диалог США через внешнеполитические каналы, развивается сотрудничество между разведструктурами.

1. Серегичев С.Ю. Судан: исламо-традиционализм и армия. С.30 - 31


Оценить статью
(Голосов: 12, Рейтинг: 4.83)
 (12 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся